Пока Газпром ищет технические возможности достроить "Северный поток — 2", Германии предстоит борьба на другом фронте. Берлину до мая надо найти новую лазейку, чтобы "Северный поток — 2" после ввода в эксплуатацию смог работать на полную мощность. Тогда Вашингтон проиграет битву ровно так же, как он проиграл в борьбе против советского газопровода в период холодной войны.

Федеральное сетевое агентство ФРГ сообщило, что приняло заявки от Nord Stream AG и Nord Stream 2 AG на выведение магистральных газопроводов "Северный поток" и недостроенного "Северного потока — 2" из-под действия обновленной Газовой директивы ЕС.

До прошлого года нормы Третьего энергопакета ЕС распространялись только на сухопутные газопроводы. По ним, как известно, газопровод не может принадлежать компании, которая добывает и продает газ, то есть Газпрому. Российская компания должна отдать построенную на свои деньги трубу некоему независимому оператору трубопровода, на что, конечно, Газпром, как инвестор, пойти не может. В этом случае ему грозит использование газопровода только наполовину, вторая половина мощности должна отдаваться некоему третьему поставщику. На практике другого поставщика, кроме Газпрома, нет, поэтому половина трубы простаивает.

Сейчас, например, пустует половина трубы газопровода Opal — сухопутного продолжения газопровода "Северный поток". Ранее Opal получил исключение из норм Третьего энергопакета ЕС вплоть до 2033 года, но в прошлом году Польша обжаловала в суде это решение ЕК и добилась аннулирования этого исключения. Газпром вернулся к необходимости отстаивать свои права. Впрочем, здесь серьезных проблем отраслевые эксперты не видят, полагая, что это лишь вопрос времени и Opal снова заработает на полную мощность.

А вот с морскими газопроводами "Северный поток" и "Северный поток — 2" ситуация обстоит сложней. До прошлого года морские трубы не попадали под действие норм Третьего энергопакета. Но ЕК весной прошлого года обновила Газовую директиву ЕС, исправив это "досадное недоразумение", распространив нормы на морские газопроводы, идущие из третьих стран на территорию ЕС. Никаких других газопроводов, кроме "Северного потока — 2", подпадающего под новые правила не строилось. Это было не что иное, как прямое давление на Газпром и на Германию. Ведь именно Германия — первая европейская страна, куда приходит российский газопровод.

Германия осенью уже сделала попытку помочь "Северному потоку — 2" получить исключение из Газовой директивы, найдя законодательные лазейки. В частности, ЕК настаивала на вступлении в силу новых норм с 23 мая 2019 года. Однако когда Берлин переносил эти новые нормы ЕС в свое законодательство, правящие партии убрали эту формулировку. Германия решила, что газопровод получит исключение, если будет достроен до 23 мая 2020 года. К тому времени уже было понятно, что "Северный поток — 2" будет достроен к этому сроку, а значит получить исключение будет делом техники.

Однако США со своими новыми санкциями перед Новым годом против судов-трубоукладчиков все испортили. "Северный поток — 2" будет достроен теперь только к первому кварталу 2021 года, сказал Владимир Путин после встречи с Ангелой Меркель в начале года. Немецкий канцлер пообещала поддержку российскому проекту. И одна из главных задач Берлина сейчас — как раз добиться исключения из норм Третьего энергопакета ЕС как газопровода Opal, так и "Северного потока — 2". Немецким юристам придется найти новую лазейку и привести ее в действие.

Возможности для этого у Меркель имеются. Если фракции ХДС/ХСС, АДГ и СДП проголосуют за то, чтобы "Северный поток — 2" вышел из-под действия европейских норм, то их голосов в парламенте будет достаточно, чтобы победить. ЕК, правда, грозит биться до конца, но тут уж Германии предстоит найти способ договориться.

Параллельно Германия должна лоббировать на уровне США не ужесточение санкций, чтобы те российские суда, который пойдут достраивать "Северный поток — 2", тоже не попали под санкции, говорит ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности Игорь Юшков. США достаточно отозвать страховку российским судам, которые придут в Балтийское море заканчивать укладку труб в датских водах, что не успели доделать швейцарские суда-трубоукладчики из-за санкций. США уже применяли такую тактику в отношении иранских танкеров с нефтью, чтобы те не торговали нефтью в обход американского запрета. В обмен на это Германия даже может пообещать построить СПГ-терминалы для приема американского СПГ и начать больше его покупать. Никто не отказывается от диверсификации поставок.

Однако Германия заинтересована в том, чтобы сохранить свое важное экономическое преимущество — покупать недорогой трубопроводный газ для собственных нужд и для перепродажи соседям.

От США же можно ожидать чего угодно. Они даже посмели в случае с "Северным потоком — 2" ввести санкции против европейских компаний. Хотя это не особенный случай. По сути Вашингтон использует сейчас методы борьбы, опробованные еще в годы холодной войны. Если вспомнить историю, то при Рональде Рейгане США уже пытались остановить строительство советского газопровода из Сибири в Западную Европу, чтобы не дать СССР зарабатывать валюту. Речь идет о строительстве газопровода через Украину, которая входила в состав СССР.

Вашингтон сначала запретил американским компаниям поставлять оборудование для этой стройки, а потом наложил санкции на европейские компании, которые поставляли оборудование для строительства газопровода. Тогда США смогли добиться лишь задержки на несколько лет запуска первой линии трубы. Однако в конечном счете газопровод из России в Европу был построен. На этот раз ситуация повторяется.

У Германии есть и чисто экономические причины добиться ввода в строй российского газопровода. Именно немецкая экономика и промышленность являются главными бенефициарами проекта "Северного потока — 2". И как бы США не нахваливали свой СПГ, прагматичные немцы умеют считать. Они прекрасно понимают, насколько дешевый трубопроводный газ из России для них выгодней, чем более дорогой американский СПГ. К примеру, немецкая химическая промышленность вряд ли сможет выжить в жестких конкурентных условиях, если вместо недорогого российского газа в качества сырья будет использовать американский СПГ.

Во-первых, собственная добыча голубого топлива в Европе неуклонно падает. В частности, добыча на голландском месторождении Гронинген еще в 2013 году прошла свой пик и может полностью закончиться уже через два-три года.

Во-вторых, что еще более важно, Берлин отказывается от атома и угля, что автоматически поднимет спрос на природный газ. Так, Германия намерена ускорить вывод из эксплуатации угольных электростанций мощностью до 18 ГВт. План рассчитан до 2038 года. От атомной генерации Германия намерена полностью отказаться уже к 2022 году.

Все эти факторы говорят об одном: Германия будет наращивать импорт природного газа. Конечно, помешанная на ветре и солнце немецкая элита будет стремиться нарастить долю возобновляемых источников энергии (ВИЭ). И эта доля, скорее всего, будет расти, учитывая старания и объемы капитала, которые вкладываются в этот рынок. Однако в переходный период, который продлится три десятилетия, Германия не справится без природного газа, который, в отличие от ВИЭ, используется всеми секторами немецкой экономики. Например, газовыми отопительными системами оборудованы более 49% немецких домов, а электрогенерирующий сектор страны на 13% зависит от газа.

Германия является крупнейшим покупателем российского газа в Европе. В 2018 году она приобрела 58,5 млрд кубометров газа в России из 202 млрд кубов экспортируемого Газпромом газа по этому направлению. Для Германии газ после нефти является самым важным источником энергии. Несмотря на любовь Берлина к "зеленой" энергетике, для ее экономики газ все-таки намного важнее, чем возобновляемые солнце и ветер. На газ приходится почти четверть всей потребляемой энергии в стране, а на ВИЭ — менее 14%. В целом Германия потребляет около 90 млрд кубометров газа. И почти все эти объемы (94%) она импортирует. Кроме России, которая занимает 60% рынка, газ в Германию поставляют Норвегия и Нидерланды.

Ольга Самофалова

В понедельник, 20 января, заканчивается срок оферты, согласно которой "Мечел" Игоря Зюзина имеет право приоритетного выкупа 34% Эльгинского проекта в Якутии (одного из крупнейших в России по добыче коксующегося угля с запасами 2,2 млрд т) у Газпромбанка. Стоимость этой доли — 32,2 млрд руб.

Эльга — ключевой инвестпроект "Мечела". Разработкой месторождения и строительством инфраструктуры к нему "Мечел" занимается уже более 10 лет. Компания потратила на это свыше $2 млрд.

В июне 2016 г. она продала 49% проекта Газпромбанку за 34,4 млрд руб. По условиям сделки, через три года Газпромбанк имел право продать "Мечелу" эти доли обратно за 46,5 млрд руб., а если он откажется от сделки — найти другого покупателя. В августе 2019 г. Газпромбанк объявил, что нашел покупателя на свою долю в проекте — "А-проперти" основателей Yota Альберта Авдоляна и Сергея Адоньева.

Они "планомерно формируют промышленный кластер в Якутии", который включает Якутскую топливно-энергетическую компанию ("А-проперти" купила долг), угольный проект Огоджа ("А-проперти" — миноритарный акционер) и порт "Вера" во Владивостоке, объяснял тогда представитель "А-проперти". Приобретение доли в Эльге "является логичным шагом этой стратегии". "А-проперти" намерена активно включиться в дальнейшее развитие Эльгинского месторождения, говорил он.

"Мечел" в конце сентября все же принял оферту Газпромбанка о выкупе доли в Эльгинском угольном проекте, но не всей, а 34% из 49%. Срок оферты истекает 20 января, в понедельник. Банк не собирается продлевать срок оферты о приоритетном выкупе доли, знает человек, близкий к Газпромбанку. Другой собеседник "Ведомостей", знакомый с ходом подготовки сделки, сомневается, что "Мечелу" удастся собрать необходимую для выкупа сумму до понедельника.

Представители Газпромбанка и "Мечела" от комментариев отказались.

По итогам первого полугодия 2019 г. чистый долг "Мечела" составлял 411 млрд руб., долговая нагрузка — 6,4 EBITDA. С учетом высокой долговой нагрузки привлечение средств для выкупа пакета Газпромбанка также маловероятно, считает руководитель отдела аналитических исследований Альфа-банка Борис Красноженов.

"Мечел" не только не воспользуется преимущественным правом на выкуп доли Газпромбанка, но и готов продать свой пакет в проекте (51%), собщил в пятницу, 17 января, РБК со ссылкой на источники. Подтвердить это "Ведомостям" не удалось, но эксперты считают такой сценарий логичным.

За 51% Эльгинского проекта можно получить порядка 60 млрд руб., полагает аналитик Raiffeisenbank Ирина Ализаровская. На фоне долга в 411 млрд руб. это не сильно снизит долговую нагрузку компании, уверена она, при этом компания лишится добывающего актива. А 32,5% выручки компании (153,3 млрд руб. по итогам первого полугодия 2019 г.) приходится именно на добывающий дивизион. "С другой стороны, у компании все равно нет денег, чтобы этот актив развивать", — заключает Ализаровская.

"Мечел" мог бы договориться с зарубежными инвесторами, что позволило бы ему сохранить контроль над компанией. Но, как показывает практика, российские горнодобывающие компании редко способны найти устраивающие всех условия с зарубежными, особенно азиатскими, инвесторами, рассуждает старший директор АКРА Максим Худалов. Продажа Эльги, безусловно, снизит долговую нагрузку компании, что улучшит ее финансовую устойчивость и управляемость, но ненадолго, полагает он: "Сам по себе Эльгинский проект оказался очень сложным как с точки зрения инфраструктуры, так и с точки зрения качества продукции. Сейчас его реализация — не самая удачная. Но это не должно отпугивать инвесторов, и при должном финансировании проект может стать одним из крупнейших в Якутии". Чтобы Эльга стала эффективной, в проект, по его подсчетам, надо вложить 80 млрд руб.

"Эльгинский проект — один из крупнейших в мире в секторе коксующегося угля в статусе brownfield, — говорит Красноженов. — Открытая добыча, премиальные марки угля и относительная близость к портам на Дальнем Востоке делают проект конкурентоспособным с точки зрения себестоимости. Но для выхода на проектную мощность (25-30 млн т угольного концентрата) проект требует существенных дополнительных инвестиций в достройку ж/д ветки, энергетической инфраструктуры и обогатительной фабрики".

С учетом высокой долговой нагрузки у "Мечела" сейчас нет средств на дополнительные инвестиции в Эльгу, продолжает Красноженов. Если "Мечел" продает контроль за Эльгой за $2 млрд и направляет все средства на выплату долга, то ситуация с долговой нагрузкой "выглядит уже менее критично". Спекуляции о продаже Эльги уже отражены в текущей оценке компании после постновогоднего ралли, на наш взгляд. В начале января акции "Мечела" на Московской бирже без видимых причин стали расти и за несколько дней прибавили почти 30%, на Нью-Йоркской бирже акции компании с начала января подорожали почти на 55%.

При нынешних ценах на твердый коксующийся уголь продажа Эльги за $2 млрд представляется Красноженову "оптимистичным сценарием". В то же время он отмечает, что на мировом рынке сохранится системный дефицит твердых марок коксующегося угля при растущем рост спросе на сталь, прежде всего за счет крупных инфраструктурных проектов в Азии.

Маловероятно, что "Мечел" действительно планировал выкупать обратно долю в Эльге — вряд ли банки-кредиторы одобрили бы и профинансировали бы такую покупку, приводящую к увеличению долговой нагрузки, согласен аналитик "Атона" Андрей Лобазов. Вполне вероятно, компания взяла паузу, чтобы проработать различные сценарии, включая перепродажу этой доли с опционом на выкуп позже, рассуждает он. Конечно, продажа Эльги позволит "Мечелу" незначительно снизить долг, но при этом лишит его основной возможности для роста производства, заключает эксперт.

Полина Трифонова

Рассчитывать на скорую стабилизацию цен на углеводородное сырье и достижение оптимального баланса спроса и предложения на нефтяном рынке не приходится. Конкуренция будет расти, как и зависимость от политических решений, торговых войн и санкций. Это следует из прогнозов на 2020-2021 годы, опубликованных в январе. России пророчат увеличение добычи нефти.

В январском отчете ОПЕК повысила ожидания роста спроса на нефть в 2020 году на 140 тысяч баррелей — до 1,22 млн в сутки. Изменение прогноза связано со снижением градуса противостояния США и Китая в торговой войне, а также надеждами на рост экономик ряда стран. Таким образом, по мнению авторов доклада, в 2020 году спрос на нефть в мире составит в среднем 100,98 млн баррелей в день. В нем также говорится, что Россия к концу года 2020 года будет способна нарастить добычу нефти до 11,64 млн баррелей в сутки.

Ранее аналитическое управление минэнерго США (EIA) спрогнозировало, что объем мирового предложения нефти в 2020 году составит 102,37 млн баррелей в день, в 2021 году — 103,34 млн. Это означает продолжение превышения предложения над спросом. Авторы прогноза полагают, что соглашение о сокращении добычи ОПЕК+ может быть продлено до конца 2021 года. В конце 2019 года и.о. главы Минэнерго России Александр Новак заявил, что нашей стране нужно думать о выходе из соглашения, "для того чтобы и долю на рынке сохранить, и чтобы наши компании смогли обеспечивать и реализовывать свои перспективные проекты".

Одним из главных факторов, влияющих на рынок, остается рост сланцевой добычи в США. Консалтинговое агентство Rystad Energy опубликовало прогноз, по которому США продолжат наращивать производство сланцевой нефти, пусть и меньшими темпами. В исследовании говорится, что снижение количества скважин уже не играет такой роли и благодаря инновациям в 2020-2021 годах производство продолжит расти.

В 2019 году основными факторами, определяющими котировки, оказались американская статистика и торговые противоречия США и Китая, а не сокращение добычи в странах, участвующих в ОПЕК+. Они, по-видимому, сохранят свое значение и в дальнейшем. Российским компаниям придется наращивать добычу и бороться за рынки сбыта, одновременно создавая свои технологии для освоения трудноизвлекаемых запасов нефти. Рассчитывать на высокие нефтяные цены и снижение активности конкурентов не приходится.

На сланцевую добычу в США кроме технических новшеств положительно влияют и другие факторы. "Консенсус-прогноз по приросту североамериканской добычи находится в районе 1 млн баррелей в сутки, но итоговые цифры могут оказаться выше. Это связано не только с ростом котировок, но и с сокращением дисконта по сорту WTI Midland к экспортному WTI Houston (с 11 долларов на баррель в середине прошлого года до 2-3 сейчас)", — пояснил директор Московского нефтегазового центра EY Денис Борисов.

Он подчеркнул, что играет роль и расширение нефтяной инфраструктуры в США. За счет запуска новых трубопроводов, на начало января 2020 года обеспеченность транспортными мощностями в Западном Техасе и Нью-Мексико превышает фактическую добычу на 1,4 млн баррелей в сутки. Это усиливает конкуренцию между трубопроводными компаниями за объемы сырья и ведет к снижению транспортных тарифов. "Создались дополнительные возможности по монетизации, и если будет также решена проблема с утилизацией попутного нефтяного газа, то с закатом сланцевой революции, видимо, придется повременить", — сказал он.

Есть и другое мнение. "Несмотря на то что ведущие аналитики прогнозируют рост добычи сланцевой нефти в США на 0,5% в 2020 году, уже можно говорить о стагнации так называемой сланцевой революции", — считает руководитель проектного офиса по работе с ключевыми клиентами и рынками "Делойт", СНГ Камилла Жалилова. По ее словам, за первое полугодие 2019 года средняя отдача скважины снизилась по сравнению с тем же периодом 2018 года более чем на 12%. С другой стороны, рентабельность бурения новых скважин вызывает сомнения. Производители сланцевой нефти долго занижали уровень себестоимости, чтобы повысить привлекательность инвестиций. "Сокращение объемов бурения ведет к снижению эффективности производства. В условиях оптимизации капитальных затрат в сланцевые проекты не приходится говорить не только о росте, но и о сохранении производительности на текущем уровне", — считает Жалилова.

Сергей Тихонов