А.Н. Вылегжанин, д.ю.н., профессор кафедры международного права МГИМО(У) МИД России
Международные отношения по поводу управления государствами пространствами и природными ресурсами Мирового океана развиваются по мере увеличения роли таких пространств и ресурсов в жизнеобеспечении нашей планеты. Сообразно тому развивается международное морское право. При несомненно приоритетной роли в процессе такого развития основных источников международного права — международных договоров и обычаев — возрастает значимость в этом процессе доктрины, документов международных организаций, судебных решений, особенно решений Международного Суда ООН. Согласно Уставу ООН, Международный Суд — это главный судебный орган ООН.
Все государства — члены ООН, в том числе Российская Федерация, являются участниками Статута Международного Суда, а Статут составляет неотъемлемую часть Устава ООН. Суд рассматривает споры только между государствами. 15 членов Суда — международные судьи — избираются Генеральной Ассамблеей и Советом Безопасности ООН. Состав Суда должен обеспечивать "представительство главнейших форм цивилизации и основных правовых систем мира" (ст. 9 Статута)1. По вопросу о правовом значении решений Международного Суда мнения расходятся. Так, М.Л. Энтин пишет: "Решения международного судебного учреждения выражают во многом субъективное мнение его членов. Это особая форма бытия доктрины международного права, получившей лишь некоторые атрибуты международно-правовой нормы применительно к данному конкретному случаю, и не потому, что государства поддерживают ее по существу, а лишь в силу их предшествующих международных обязательств"2. Другие ученые придают решениям Международного Суда большее значение, особенно в толковании международно-правовых норм3. И.И. Лукашук отмечает, что решениям Международного Суда ООН "придается первостепенное значение в толковании международно-правовых норм"4. В решениях Международного Суда о применении в конкретных спорах между государствами норм морского международного права дается анализ прежде всего правового режима соответствующих морских пространств, действий в их пределах или бездействия государств5. Ряд решений Суда специально посвящен ресурсным зонам юрисдикции (континентальному шельфу, рыболовной или исключительной экономической зоне), разграничению таких пространств и определению соответствующих прав государств на морские природные ресурсы6.
Анализ решений Суда о морских пространствах и ресурсах показывает, что спорящие государства ставили перед Судом разные по детализации задания. Например, в 1969 г. Стороны просили Суд решить только один вопрос: какие принципы и нормы международного права (principles and rules of international law) применимы к разграничению между сторонами районов континентального шельфа в Северном море7. В 1982 г. Стороны обращались к Суду не только с аналогичной просьбой, но и с дополнительной: обозначить точно практический способ (the practical way) применения указанных выше принципов и норм в данной конкретной ситуации, с тем чтобы эксперты двух стран могли осуществить делимитацию данных районов без каких-либо трудностей (without any difficulties)8. В 1984 г. Стороны поставили перед Судом еще более сложную задачу: "Решить, в соответствии с принципами и нормами международного права, применимыми к делу сторон как проходит единая морская граница (what is the course of the single maritime boundary), которая разделяет континентальный шельф и рыболовные зоны Канады и Соединенных Штатов Америки". Более того, стороны просили Суд "описать (to describe), как приходит эта морская граница обозначением геодезических линий (geodetic lines), которые соединяют определенные точки", с указанием их географических координат и даже "нанести такую границу на карты", представленные Сторонами9.
Все предметнее от решения к решению становится исследование Судом международно-правового режима морских природных ресурсов. В 1951 г. в деле о споре между Великобританией и Норвегией, названном "Fisheries case", т.е. делом о рыбных ресурсах, Суд рассматривал главным образом вопросы морской делимитации (исходных линий; заливов; исторических вод; территориального моря), международно-правовой обоснованности установленных Норвегией пространственных пределов прав на морские ресурсы10. В 1974 г. в делах о юрисдикции в отношении рыбных ресурсов (по спорам между Великобританией и Исландией, а также между Федеративной Республикой Германии и Исландией) Суд рассмотрел более широкий круг вопросов международно-правового режима морских ресурсов11. Подчеркнуто, в частности, что "бытовавшее в прошлом отношение laissez-faire к живым ресурсам открытого моря (the former laissez-faire treatment of the living resources of the sea in the high seas) заменено признанием обязанности (by a recognision of a duty) надлежаще учитывать права других государств и необходимость сохранения (conservation) ресурсов на благо всем"12. Суд подчеркнул, в преддверии III Конференции ООН по морскому праву, "желание, проявленное всеми государствами (a manifest desire on the part of all States), кодифицировать на универсальной основе морское право, включая вопрос о рыбных ресурсах и о сохранении живых ресурсов моря"13. Суд сопоставил международно-правовое значение "концепции рыболовной зоны"14 и "преференциальных прав на рыбные ресурсы"15. Наконец, в 1998 г. в деле о юрисдикции в отношении рыбных ресурсов (по спору между Испанией и Канадой) Суд исследовал, в частности, что означает с точки зрения международного права понятие "мера сохранения и управления (conservation and management measures)" морскими ресурсами; оценил, в частности, значение канадского законодательства о трансграничных запасах (straddling stocks).
Результаты исследования Судом этих сложных вопросов международного права учитываются им при решении по спорам о конфликтных правопритязаниях государств на морские пространства и природные ресурсы, прежде всего континентальных шельфов. Положения Женевских морских конвенций 1958 г., как и отличающиеся от них нормы Конвенции по морскому праву 1982 г., относящиеся к делимитации, сформулированы весьма кратко, а от их толкования и применения зависит, в частности, какое из двух спорящих государств будет правомерно реализовывать права на природные ресурсы шельфа, в том числе нефтегазовые. Поэтому толкование Судом норм международного права о делимитации на море, формулирование в судебных решениях принципов, правил, методов и критериев такой делимитации представляют в настоящее время практический интерес.
Ниже, на основе анализа таких решений, приведены наиболее значимые выводы Суда: о юридической природе континентального шельфа и основаниях прав прав на него; о принципе естественного продолжения; о недопустимости в одностороннем порядке устанавливать разграничительную линию на море; о принципах делимитации, методах и критериях; о принципе справедливости; о факторах, учитываемых при делимитации.