Ввиду значительного общественного интереса к проблеме отделения оператора ГТС, "Нафтогаз Украины" опубликовал решение Арбитражного института Торговой палаты Стокгольма, вынесенное 28 февраля 2018 года, в части, которая касается вопросов анбандлинга.
Одним из исковых требований компании было внесение изменений в действующий контракт на транзит газа, какие бы позволили "Нафтогазу" передать свои права и обязанности по этому контракту без письменного согласия "Газпрома" любому третьему лицу, уполномоченному украинской властью выполнять функции оператора газотранспортной системы.
Это должно было позволить Украине сохранить транзит газа по действующему контракту и одновременно провести отделение оператора ГТС.
Такое требование было обусловлено положением контракта, которое устанавливает, что замена договорной стороны (а, следовательно, присоединение к контракту любого независимого оператора ГТС) требует согласия "Газпрома", которое невозможно получить.
Кроме того, "Нафтогаз" просил трибунал подчинить контракт обязательным требованиям украинского законодательства, которое регулирует транспортировку газа, включая условия доступа к украинской газотранспортной системе, утвержденные украинским регулятором.
К сожалению, трибунал отклонил указанные требования "Нафтогаза". Теперь, чтобы осуществить отделение, "Нафтогаз" и новый оператор ГТС должны получить согласие "Газпрома" на присоединение независимого оператора к действующему контракту.
Получение такого согласия является маловероятным, учитывая неоднократно обнародованную позицию "Газпрома". Пренебрегая этим требованием, "Нафтогаз" нарушит контракт, на расторжении которого сейчас настаивает "Газпром". Следовательно, поставки газа в Европу могут оказаться под угрозой, "Газпром" получит мощный аргумент в поддержку строительства "Северного потока — 2", а Украина рискует потерять транзит газа еще до конца 2019 года.
Таким образом, немедленное проведение отделения оператора газотранспортной системы потребует или получения письменного согласия "Газпрома" на присоединение к контракту нового оператора, или достижения определенных договоренностей с "Газпромом" о внесении соответствующих изменений в существующий контракт. Ни один из этих вариантов не является достижимым.
