Уважаемые коллеги!

Приглашаем Вас принять участие в ежегодных ключевых мероприятиях "ПравоТЭК"!

Наша основная задача — информировать специалистов нефтегазовой, горнодобывающей и энергетической отраслей промышленности о происходящих изменениях в правовом и налоговом регулировании, организовывать и поддерживать диалог между специалистами компаний и регулирующими государственными органами, знакомить профессиональное сообщество с ведущими отраслевыми экспертами, содействовать обмену опытом и знакомству с правоприменительной практикой для решения конкретных задач на местах.

Ждем Вас на наших мероприятиях!

До встречи!

Виктор Нестеренко,

Председатель Оргкомитета Всероссийского форума недропользователей

Президент НОУ "Институт "ПравоТЭК"

conference.lawtek.ru
КОНФЕРЕНЦИИ ПРАВОТЭК
media.lawtek.ru
ВЫШЛИ В СВЕТ
КОНТАКТЫ

115054 Москва, ул. Зацепа, 23

Тел.:  +7 (495) 215-54-43

e-mail: info@lawtek.ru

Внимание!!!

Временно единый телефон ПравоТЭК +7 (495) 215-54-43

02.06.2015

Крупнейшие нефтегазовые компании предлагают ООН ужесточить экологические требования, чтобы сократить долю угля в энергобалансе и увеличить долю газа.

"Ведомости"

Руководители шести крупнейших нефтегазовых компаний Европы — BG Group, BP, Eni, Shell, Statoil и Total — написали совместное письмо в ООН c предложением повсеместно ввести плату за выбросы углекислого газа. По их мнению, это увеличит долю газа в мировом энергобалансе и снизит долю угля. Кроме того, компании предлагают разработать единую концепцию защиты климата, которая бы объединила усилия отдельных стран.

Письмо адресовано ответственному секретарю рамочной конвенции ООН по изменению климата (РКИК) Кристиане Фигуэрес и президенту конференции сторон РКИК Лорену Фабиусу. Нефтегазовые компании направили его в первый день конференции ООН по изменению климата в Бонне, это предварительное мероприятие перед ежегодной конференцией сторон РКИК, которая состоится в декабре в Париже.

Европейские нефтегазовые компании в последние годы столкнулись с падением потребления газа в Европе: после "сланцевой революции" в США на европейский рынок начал поступать дешевый американский уголь, и энергетические компании стали строить угольную генерацию вместо газовой. По данным BP, потребление газа в Европе в 2013 г. упало до уровня кризисного 2009 года — 960 млн т нефтяного эквивалента (н. э.), а в 2006-2008 гг. потребление превышало 1 млрд т. В 2013 г. в Европе было использовано 509 млн т н. э. угля — меньше, чем в 2006-2008 гг., но после 2009 г. потребление угля росло.

Росло использование угля и на азиатско-тихоокеанском рынке — это крупнейший потребитель: за 10 лет — вдвое до 2,7 млрд т н. э. Доля газа в энергобалансе стран этого региона тоже выросла, но потребление существенно ниже, чем в Европе: 575,2 млн т н. э.

По прогнозу BP, к 2035 г. газ отберет у угля титул самого быстро растущего ископаемого топлива. К росту потребления газа в ЕС готовится и Россия. Предправления "Газпрома" Алексей Миллер прогнозирует, что оно увеличится на 12% за счет пересмотра роли угля.

"Газпром" останется крупнейшим поставщиком газа в Европу, уверен он. Россия на климатической конференции ООН также будет требовать соблюдения обязательств по сокращению выбросов, докладывал на прошлой неделе президенту Владимиру Путину министр природных ресурсов Сергей Донской. Крупнейшие эмитенты парниковых газов — Китай, США, Индия и ЕС, отмечал Донской: эти страны должны взять на себя обязательства перейти на низкоуглеродную экономику, включая переход с угля на газ при выработке энергии.

"Правильно, надо на газ переходить", — согласился Путин.

Во многих странах механизмы борьбы с выбросами уже внедрены, но нужен единый для всех стран с унифицированными ценами на выбросы, говорит сотрудник Института устойчивого развития и международных отношений (IDDRI) Оливер Сартор. По его мнению, новый механизм может работать на основе зеленого климатического фонда в системе РКИК, в который развитые страны уже вносят средства на борьбу с загрязнением климата. Он уверен, что внедрение такой системы может занять не меньше 10 лет. Если не ужесточить существующий механизм платы за выбросы, то доля угля в энергобалансе не будет сокращаться и влияние на экологию увеличится вдвое по сравнению с прогнозом (рост температуры на 3,6°C вместо 2°C к 2100 г.), говорит Сартор.

Нефтегазовые компании лоббируют свои интересы, пытаются найти новых потребителей, заодно решая экологические проблемы, сказал аналитик "Сбербанк CIB" Валерий Нестеров. "Газпром" же, несмотря на политику Европы по диверсификации источников газа, останется крупнейшим поставщиком, поэтому снижение потребления угля также в его интересах, отмечает он.

Петр Третьяков, Александра Терентьева

 

 

Судьба нефтяных цен на мировых рынках решится на этой неделе.

"Российская газета"

В Вене в конце этой недели соберутся представители Организации стран — экспортеров нефти (ОПЕК). Им предстоит договориться, что выгоднее для картеля — чтобы цены на баррель росли или падали. От этого потом и будут "плясать" мировые котировки.

Страны, не входящие в ОПЕК, ждут этого решения с прошлого года, когда нефть начала дешеветь. Многим из них, в том числе и России, пришлось серьезно корректировать бюджеты. Полгода назад ОПЕК решила квоту на добычу нефти не снижать, чтобы не уступить ни пяди рынка конкурентам из США, Канады и России. В итоге цены совсем рухнули, пострадали все экспортеры.

Чего ждать от нефтяного картеля теперь и что будет влиять на цены потом, возможен ли в ОПЕК бунт, если стоимость барреля будет низкой? А главное, как все это отразится на нашей жизни? Об этом "РГ" рассказал начальник Управления по стратегическим исследованиям в энергетике Аналитического центра при Правительстве РФ Александр Курдин.

Александр Александрович, говорят, ОПЕК и на этот раз может не принять кардинальных решений. Но не всем его членам это выгодно.

Александр Курдин: Сейчас цены поднялись до 65 долларов за баррель, а самое главное — динамика стабильна и даже положительна по сравнению с началом года.

Конечно, диапазон 60-70 долларов за баррель не слишком комфортен для ряда стран ОПЕК. Если он в целом устраивает Саудовскую Аравию, Катар, Кувейт, одним словом, арабские страны Ближнего Востока, то Ирак, Венесуэлу и, возможно, Иран — нет.

И что, возможен бунт против арабских лидеров ОПЕК, вплоть до раскола организации?

Александр Курдин: ОПЕК работает таким образом, что все страны должны прийти к единому решению. Голосование простым большинством или по квотам там не предусмотрено, все основано на компромиссах.

И пока, мне кажется, сторонникам умеренных цен удается проводить идею, что необходимо поддерживать умеренные и стабильные цены на нефть, иначе ОПЕК может вообще утратить всякий контроль над мировым рынком.

Скорее всего, эта позиция возобладает и на предстоящей встрече. Недовольные останутся в меньшинстве.

Но ведь если бы одна из стран ОПЕК, находящаяся в оппозиции к ее курсу, вышла из организации, она смогла бы нарастить экспорт и тем самым решить бюджетные проблемы.

Александр Курдин: Я не думаю, что недовольные политикой ОПЕК могли бы существенно нарастить экспорт, даже если бы они не были связаны квотамичу.

В отличие от США, где очень хорошо развита нефтесервисная индустрия и легко привлечь капитал на новые скважины, в странах ОПЕК доступ к кредитам далеко не везде прост, а компетенций и технологий недостаточно.

Кроме того, у Ирака есть известные проблемы с политической нестабильностью и "Исламским государством", так что не каждая компания отважится там работать. Да и на самом деле издержки добычи сейчас в Ираке уже не такие низкие.

А Венесуэла?

Александр Курдин: Да, у Венесуэлы запасы сверхтяжелой нефти, по данным ОПЕК, сопоставимы с запасами Саудовской Аравии. Но разрабатывать их довольно дорого и сложно. Венесуэльцы в одиночку это вряд ли осилят, а у них проблемы с инвестиционным климатом, желающих работать там, опять же, не слишком много.

Безусловно, были случаи, когда состав ОПЕК менялся. Но выходили из ее состава только небольшие нефтяные государства или же страны, которые фактически переставали быть экспортерами нефти. Индонезия, например.

Конечно, государства, которые сейчас находятся в оппозиции, были бы не против проводить самостоятельную политику. Но все понимают, что распад ОПЕК приведет к еще большей разбалансировке рынка, падению цен.

Это Россия может себе позволить быть самостоятельным игроком, она сама по себе добывает примерно 10 миллионов баррелей в день — треть добычи всех стран ОПЕК.

Иран, Ирак, Венесуэла добывают от двух до четырех миллионов баррелей в день, им, конечно, выгоднее быть в составе картеля.

100 долларов не ждите

Если с Ирана снимут санкции, и он потребует свою квоту по добыче в рамках ОПЕК обратно, то остальным странам все равно придется снижать добычу?

Александр Курдин: Это очень болезненный и потенциально конфликтный вопрос. Возвращение Ирана на рынок, точнее, увеличение его экспорта еще на один-полтора миллиона баррелей в день, то есть до прежнего уровня, может произойти в 2016 году.

ОПЕК в явном виде не раскрывает структуру квот по странам. В определенной мере это обосновано, потому что с некоторыми странами ОПЕК все время что-то происходит — то в Ливии что-то случится, то в Ираке, то в Иране, и фиксировать страновую квоту даже на полгода достаточно сложно. Все-таки страны ОПЕК стараются здесь проявлять определенную гибкость.

Сейчас производство в ОПЕК несколько выше установленной квоты в 30 миллионов баррелей в день. Международное энергетическое агентство оценивает его в 30,5 миллиона баррелей.

Как же это они свои же решения нарушают?

Александр Курдин: В решениях ОПЕК в последнее время содержится оговорка, что члены организации в чрезвычайных случаях могут принимать односторонние меры для поддержания баланса на нефтяном рынке.

Жесткого контроля за соблюдением квот нет. Предполагается, что если превышение квот станет значительным и будет оказывать большое влияние на рынок, тогда страны соберутся и нарушителей призовут к дисциплине.

Уже сейчас, без всякого снятия санкций, на мировом рынке избыток нефти составляет почти два миллиона баррелей в день, то есть чуть более двух процентов мировой добычи. К концу 2015 года этот разрыв между спросом и предложением сократится. Но если в 2016 году появится Иран со своими "лишними" баррелями, то перед странами ОПЕК, конечно, возникнет вопрос: а что делать? На мой взгляд, они все-таки найдут возможность несколько снизить добычу. На это может пойти Саудовская Аравия.

Вы говорите, что избыток нефти увеличился, но цены не падают, как в прошлом году, когда лишнего было меньше. Почему?

Александр Курдин: Да, тренд сменился, и это можно связать с несколькими факторами.

Возник новый очаг напряженности на Ближнем Востоке, в Йемене, и мировые цены тут же отреагировали на начало военной операции. Не хотел бы углубляться в конспирологию, но иногда возникает мысль, что эта нестабильность была, возможно, инспирирована, чтобы оказать давление на нефтяные цены.

Война в Йемене так важна для нефтяного рынка из-за его географического положения?

Александр Курдин: Да, Йемен находится на берегу Баб-эль-Мандебского пролива, который закрывает выход из Красного моря. И война там угрожает значительной части поставок из стран Персидского залива.

Кроме этого, существенную роль играет фактор ожиданий — избыток нефти на мировом рынке должен со временем исчезнуть. На это прежде всего указывают сокращение темпов прироста добычи в Северной Америке, неожиданно сильный спрос на нефтепродукты в Европе — он на полмиллиона баррелей в день больше, если сравнивать первый квартал этого года с аналогичным периодом 2014 года. В развивающемся мире тенденция к росту спроса тоже сохраняется.

В итоге к концу года рынок нефти приблизится к состоянию равновесия, запасы перестанут наращиваться, а потом начнут сокращаться. Сейчас же груз запасов сильно давит на цены.

И что будет с ценами?

Александр Курдин: Рынки все эти изменения предвидят и реагируют на них заранее. Поэтому, хотя мы и не увидим цены до 100 долларов за баррель, но и распродажи ожидать не приходится.

Нефть США пошла на спад?

В январе случилось первое банкротство американской компании по добыче сланцевой нефти. Заговорили о схлопывании "сланцевого бума". Что же происходит с нефтедобычей в США?

Александр Курдин: США, конечно, тоже неоднозначно переживают низкие цены на нефть.

Тем не менее по сравнению с первым кварталом 2014 года добыча в США возросла на полтора миллиона баррелей нефти и газоконденсата в день. Цифра колоссальная, учитывая, что весь мировой прирост составил менее трех миллионов баррелей в день.

Но если за прошлый год в среднем прирост составил те же полтора миллиона баррелей в день, то в этом году будет около 0,8 миллиона баррелей, а в следующем году уже, возможно, вообще никакого прироста не будет. То есть добыча в США достигла своего пика или близка к нему.

Это доказывает динамика действующих буровых установок в нефтедобыче: если в октябре в США их было 1600, то сейчас уже только около 700, это уровень 2010 года. Это означает, что новых скважин разрабатывается значительно меньше, и прироста добычи не будет.

Уменьшилось и количество выданных разрешений на бурение, еще один важный индикатор. Можно сказать, что низкие цены сыграли свою роль в отношении американской нефтяной отрасли. И надо, конечно, учитывать, что запасы нефти в США, даже трудноизвлекаемой, сами по себе не безграничны.

В США "сланцевый бум" основан на успехах мелких производителей. Что мешает применить этот опыт нам?

Александр Курдин: США отличаются от многих стран тем, что собственник земли обладает собственностью и на недра, поэтому он заинтересован в их разработке. Если он пустит на свой участок нефтяную компанию, то получит значительную или даже основную часть дохода от скважины.

Иначе все устроено в Европе и России. Недра, полезные ископаемые — собственность государства, и владельцы участков совсем не заинтересованы в том, чтобы на их территории чего-нибудь искали и добывали.

Но у нас новая добыча в первую очередь проводится в малонаселенных, труднодоступных районах — на севере Западной Сибири, в Восточной Сибири, на Дальнем Востоке, теперь и в Арктике. И там совершенно иные проблемы, чем в США, где в районах добычи есть трудовые ресурсы и инфраструктура.

Кроме этого, у них, как я уже говорил, очень хорошо развита нефтесервисная индустрия. Там это конкурентная и высокотехнологичная отрасль, и, собственно, благодаря этому и стала возможна добыча сланцев.

Добавьте к этому высокую мобильность населения, которое легко передвигается из штата в штат. Вахтовый метод, применяемый в России, обходится дороже. Но у нас свои преимущества.

Что означают сообщения минэнерго о консультациях с ОПЕК? Ведь речь не идет о переговорах по сокращению добычи?

Александр Курдин: Мы не координируем свою деятельность с ОПЕК по принципиальным соображениям, мы проводим независимую политику на энергетических рынках.

Хотя сейчас в экспертных кругах раздавались голоса, что если все крупные производители объединятся, тогда можно пойти на сокращение нефти. Одна ОПЕК брать на себя это бремя не готова.

Кстати, в период прошлого кризиса ОПЕК сокращала добычу, стремясь поддержать цены, а Россия, наоборот, ее наращивала.

И получалось, что Россия извлекает выгоду из стабилизации цен, достигнутой усилиями ОПЕК. Приходится признать, пожалуй, что это было так. В политике приходится следовать своим интересам. Другое дело, что сейчас нам не стоит рассчитывать на поддержку ОПЕК.

А консультации означают обмен информацией. Они полезны хотя бы для того, чтобы составить объективную картину рынка, потому что не все, что в реальности происходит, отражается в аналитических отчетах. В условиях нынешней неопределенности даже общее понимание ситуации довольно важно.

Энергия санкций

Скоро год, как ТЭК проходит испытание санкциями и низкими ценами. Что изменилось?

Александр Курдин: Конечно, нефтяные компании жалуются, но это стандартная ситуация для взаимоотношений нефтяников и правительства.

Показатели добычи и переработки нефти не дают повода для панических настроений. Да, компании сейчас требуют дополнительного финансирования из Фонда национального благосостояния, просят ослабить природоохранные требования, требования по безопасности особо опасных объектов, упростить выдачу лицензий на разведку и добычу.

Но, повторюсь, пока не видно, что они находятся в каком-то опасном состоянии. По крайней мере, по тональности обсуждения, которое мы с ними ведем, видно, что они стараются решать фундаментальные проблемы по-деловому.

На мой взгляд, не менее важную роль, чем санкции и низкие цены, играют или могут сыграть "налоговый маневр" в нефтяной отрасли, возможное внедрение налога на финансовый результат, дискуссия о доступе частных компаний к шельфу. Вот это все действительно будет определять положение нефтяных компаний.

Например, небольшие нефтеперерабатывающие предприятия, которые не занимались активно модернизацией производства, оказались в непростой ситуации при осуществлении "налогового маневра". У вертикально-интегрированных компаний запас мощности достаточно велик. Конечно, они будут сокращать инвестиционные программы, но это общемировая тенденция. ОПЕК ожидает, что с 2014 по 2016 год инвестпрограммы в странах, не входящих в организацию, сократятся с 750 до 550 миллиардов долларов.

У минфина и минэнерго нет взаимопонимания по поводу налога на финансовый результат. Минэнерго доказывает, что только такая система позволит разрабатывать трудноизвлекаемые и истощающиеся запасы нефти. Минфин против. Кто прав?

Александр Курдин: Осторожная позиция минфина связана с тем, что при переходе на налог на финансовый результат может вдруг оказаться, что затраты нефтяников резко возрастут. Значит, налогов они заплатят меньше, ответственность за это будет нести минфин, и не факт, что это приведет к улучшению работы отрасли. Вопрос тяжелый.

Далеко не только в России он поднимается. Развитые страны, которые сталкиваются с истощением месторождений, — Великобритания, Дания, Нидерланды, стараются переходить на систему налогообложения по финансовому результату.
Справедливо облагать налогом тот реальный доход, который вы получили, а не выручку в том случае, если у вас издержки растут или вообще убытки. Тогда логичнее просто бросить скважину.

С одной стороны, мы сейчас переходим тоже на более сложные и дорогостоящие месторождения, с другой — они все-таки будут составлять меньшую часть нашей добычи в будущем. По крайней мере 2/3 добычи в ближайшие 20-25 лет придется на те же традиционные районы, что и сейчас. Да, и там будет сказываться истощение запасов, но издержки не будут сопоставимы с добычей на арктическом шельфе.

Представляется, что оптимален гибридный подход. Можно по пальцам пересчитать страны, где было бы исключительно налогообложение выручки или объемов добычи, как в России, или страны, где налогом облагается только прибыль. Как правило, в разных сочетаниях присутствует и то, и другое. Почему бы и нам на старых месторождениях не оставить прежнюю систему? А новую апробировать на пилотных проектах и только после этого расширять ее применение.

Игорь Зубков

Девальвация, деофшоризация и налоговая оптимизация резко увеличили сборы налога на прибыль. Минфин готовится отбиваться от бюджетных лоббистов.

"Ведомости"

С начала года неожиданно сильно выросли поступления от налога на прибыль. В I квартале консолидированный бюджет получил на 9,2% больше в годовом выражении (633,1 млрд руб.), а за январь — апрель — на 28,8%.

Хорошие показатели сейчас Минфину некстати: идет бюджетный процесс и рост доходов — лишний аргумент его противников в пользу увеличения расходов. Минфин сейчас хочет сократить расходы по сравнению с планом на 2016 г., заложенным в законе о бюджете, и выбирает варианты; один из вариантов — по-другому трактовать бюджетное правило — потребует сокращения расходов с 16,3 трлн до 15,1 трлн руб. Чиновник Минфина заверяет: такой резкий рост поступлений от налога на прибыль в апреле — аномалия, все факторы носят разовый характер.

Федеральная налоговая служба (ФНС) в комментариях для "Ведомостей" приводит выкладки, подтверждающие заверения сотрудника Минфина. Рост связан с тремя факторами, и все они носят временный характер. Первый: увеличение экспортной выручки и увеличение прибыли от внереализационной деятельности за счет положительных курсовых разниц — рост поступлений по основной ставке (20%) составил 17,1% в годовом выражении. Второй фактор: компании получили больше доходов в виде дивидендов и заплатили больше налогов с таких доходов — в 3,2 раза больше, чем в 2014 г. И третий: резко выросло поступление налогов по соглашениям о разделе продукции (СРП) на месторождениях "Сахалин-1" и "Сахалин-2" — в 1,8 раза по сравнению с 2014 г.

Основной фактор роста — платежи экспортеров с курсовой разницы, которая образовалась из-за особенностей механизма взимания налога на прибыль, объясняет партнер Taxadvisor Дмитрий Костальгин. Сначала платятся ежемесячные платежи — в I квартале они рассчитываются исходя из показателей компаний за девять месяцев прошлого года, когда доллар стоил 35 руб., а следовательно, ниже была и выручка экспортеров в рублях.

Затем 28 апреля был уплачен налог уже по фактической прибыли за I квартал — а она выросла вместе с курсом, объясняет Костальгин.

С таким объяснением согласна и партнер PwC Екатерина Рябова: курсовая разница могла дать существенный прирост налоговых платежей.

Средний курс доллара за девять месяцев 2014 г. составил 35,47 руб., за I квартал 2015 г. — 63,19 руб., за январь — апрель — 60,34 руб.

Курсовая разница могла повлиять на налоги и из-за перерасчета валютных долгов компаний, замечает Костальгин: за I квартал в рублях долг снизился вместе с курсом доллара, а разница между долгом в начале года и в конце I квартала облагается налогом.

Таких сильных колебаний курса, какие были в IV квартале, уже нет, рубль продолжал укрепляться до конца мая — в следующие месяцы разовых факторов будет заметно меньше, предупреждает Дмитрий Полевой из ING.

Девальвация будет поддерживать показатели по сбору налога весь год, пусть и не повторится таких всплесков, говорит руководитель направления "Фискальная политика" Экономической экспертной группы Александра Суслина. С одной стороны, сальдированная прибыль компаний в I квартале, по данным Росстата, очень выросла — на 88,9% в годовом выражении — и достигла 2,5 трлн руб. (без малого бизнеса, банков, страховщиков и бюджетных учреждений). С другой — фактор девальвации к концу года сойдет на нет, продолжает Суслина, не стоит радоваться: всплеск начала года не связан ни с реальным ростом предпринимательской активности, ни с повышением собираемости.

Большие доходы от дивидендов тем более не повторятся. Причина — в желании снизить налоги: в конце 2014 г. было решено поднять ставку налога на дивидендные выплаты с 9 до 13% и компании поспешили получить причитающееся с "дочек" и выплатить акционерам до конца года, чтобы заплатить по ставке 9%, напоминает советник адвокатского бюро DS Law Денис Зайцев. Это и сформировало большую налоговую базу в I квартале. Налог собирается по ставке на момент выплаты, а не на момент формирования прибыли — компании стремились заскочить в последний вагон, объясняет Зайцев. С таким объяснением согласна партнер PwC Екатерина Лазорина. Дивиденды с "дочек" усиленно собирали и госкомпании, по словам Лазориной, об этом их могло попросить государство, которому нужны доходы.

Еще одна важная причина — деофшоризация, считает партнер юридической компании "Щекин и партнеры" Денис Щекин: в 2015 г. вступил в силу закон о контролируемых иностранных компаниях и теперь нераспределенная прибыль иностранных "дочек" начала облагаться налогом — появились стимулы распределять ее.

Доходы от СРП также будут снижаться. Прибыль выросла за счет девальвации, одновременно держалась еще благоприятная конъюнктура — цена газа (большая составляющая в добыче "Сахалина-1") отстает от цены нефти на 6–9 месяцев, объясняет старший научный сотрудник ИМЭМО Михаил Субботин.

Налог на прибыль больше всего поддержит регионы — они получают 18% из 20%. Москва (в январе — апреле 2015 г. ее налоговые и неналоговые доходы выросли на 7,4%, налог на прибыль — на 9,4%) объясняет сильный рост налога двумя факторами. Первый: низкая база из-за провала поступлений в 2014 г., когда сказались изменения налогового законодательства, — если бы поступления в 2014 г. были как в 2013 г., в 2015 г. рост составил бы всего 3,6%, рассказывает руководитель департамента финансов Москвы Елена Зяббарова.

И второй: рост доходов от положительных курсовых разниц и процентов по долговым обязательствам.

Прогноз для Москвы негативный: на 1 мая компании нарастили переплату в бюджет по налогу на прибыль более чем на 40% в годовом выражении, значит, за полугодие темпы поступления налога только уменьшатся.

У лоббистов повода для радости нет, сверхдоходов у бюджета больше не будет, настаивает чиновник Минфина. В I квартале также очень сильно вырос НДС: к уплате в бюджет (за вычетом НДС к возмещению) — на 18% в годовом выражении. Но дальше рост и налога на прибыль, и НДС будет замедляться.

По закону о бюджете в 2015 г. доходы — 12,5 трлн руб. (минус 2,5 трлн по сравнению с предыдущим законом), налог на прибыль — 422 млрд (плюс 6 млрд), внутренний НДС — 2 трлн (минус 344 млрд руб.).

Маргарита Папченкова, Филипп Стеркин, Бэла Ляув, Петр Третьяков

 

 

<< Июнь, 2015 >>
Пн Вт С Ч П С В
1 2 3 4 5 6 7
8 9 10 11 12 13 14
15 16 17 18 19 20 21
22 23 24 25 26 27 28
29 30
ПОДПИСКА НА НОВОСТИ

Если Вы хотите подписаться
на рассылку новостей
перейдите по ссылке

АНАЛИЗ И КОММЕНТАРИИ

МИНЕРАЛЬНЫЕ РЕСУРСЫ РОССИИ. ЭКОНОМИКА И УПРАВЛЕНИЕ