Президент "Башнефти" Александр Корсик не исключает, что компанию могут купить в кредит, возвращать который будет сама "Башнефть". Топ-менеджер также недоволен, что ЛУКОЙЛ пытается сбить цену акций компании.

Потенциальные инвесторы могут попытаться купить "Башнефть" в кредит "за деньги компании", заявил во вторник, 12 апреля, президент "Башнефти" Александр Корсик на Биржевом форуме.

"Взять короткий кредит, купить за эти деньги ​"Башнефть", потом перекредитовать "Башнефть" так, что она не сможет дышать, не сможет инвестировать, выжать все сливки и в какой-то момент раствориться под тем или иным предлогом", — описал схему Корсик.

Федеральное правительство рассматривает возможность продажи 50,1% акций "Башнефти" в 2016 году. Еще 25% в капитале принадлежит правительству Башкирии, которое не хочет расставаться со своей долей.​

В марте газета "Ведомости" сообщала о письме исполнительного директора "Татнефтегаза" Сергея Бахира президенту Владимиру Путину. Бахир предлагал вместо продажи компании передать ее в управление "Татнефтегазу" на десять лет, пообещав выплатить в федеральный бюджет $4 млрд и еще $2 млрд в бюджет Башкирии. Бенефициары "Татнефтегаза" неизвестны. По данным "СПАРК-Интерфакса", компания принадлежит кипрской RGF Investments & Energy Ltd, а ее владелец — Pivitol Holdings Ltd и Ristgu Ltd (Британские Виргинские острова).

"Неправильно покупать компанию за ее же деньги", — прокомментировал Корсик это предложение "Интерфаксу" в кулуарах Биржевого форума. По мнению Корсика, правительство должно потребовать от всех потенциальных стратегических инвесторов раскрыть бенефициаров. "Процесс приватизации должен пройти так, чтобы он был просто безукоризненным. Я считаю, что это дело чести государственных органов, которые организуют этот процесс", — заявил топ-менеджер.

"Система" не претендует на "Башнефть"

АФК "Система", которая до декабря 2014 года контролировала "Башнефть", не планирует участвовать в приватизации "Башнефти", заявил во вторник президент "Системы" Михаил Шамолин: "Два раза в одну реку не входим". По словам Шамолина, "Система" пока не видит для себя интересных активов, предлагаемых в рамках большой приватизации. "Нас интересуют не миноритарные пакеты", — сказал Шамолин.

Наиболее вероятный кандидат на покупку 50% компании — ЛУКОЙЛ, говорят два федеральных чиновника. Президент ЛУКОЙЛа Вагит Алекперов в феврале признал, что компания заинтересована в покупке контрольного пакета акций "Башнефти".

ЛУКОЙЛ является единственным возможным стратегическим инвестором, претендующим на "Башнефть", признал Корсик. По его мнению, поскольку ЛУКОЙЛ — единственный реальный претендент, то он пытается сбивать цену. Так, 4 апреля вице-президент ЛУКОЙЛа Леонид Федун заявил, что компания не будет переплачивать за "Башнефть". "Сегодня "Башнефть" уже стоит дороже ЛУКОЙЛа с учетом мультипликаторов. Она находится на пике своего развития. Поэтому ЛУКОЙЛ не намерен "убиваться" за "Башнефть", — сказал Федун.

Для того чтобы была конкуренция при приватизации "Башнефти", Корсик предложил правительству начать готовить компанию ко вторичному размещению на бирже (SPO) параллельно с поиском стратегов. По его мнению, на рынке можно было бы разместить 10% акций. "Интерфакс" со ссылкой на источник сообщил, что речь идет о 10% голосующих акций. В этом случае ЛУКОЙЛ может по-прежнему приобрести более 50% голосующих акций или около 41,6% обыкновенных акций. Представитель ЛУКОЙЛа отказался это комментировать.

"Башнефть" пыталась провести SPO на Лондонской бирже осенью 2014 года, компания планировала привлечь $1-2 млрд. Но размещение пришлось перенести на неопределенный срок из-за уголовного дела в отношении Урала Рахимова, которого обвинили в незаконном присвоении акций нефтяной компании и их последующей легализации. В декабре того же года АФК "Система" по решению суда была вынуждена передать государству контрольный пакет акций "Башнефти".

Во вторник капитализация "Башнефти" на Московской бирже составила 448,92 млрд руб. (на 15:25 мск).

Максим Товкайло, Тимофей Дзядко

22 апреля открывается процедура присоединения РФ к конвенции Парижского климатического саммита, прошедшего осенью прошлого года. На этом форуме, как известно, Россия взяла на себя обязательства по снижению выбросов СО₂. Сразу же после этого в некоторых бизнес-кругах появилась идея ввести в стране так называемый углеродный налог. А Минприроды РФ, по сути, уже приступило к разработке "федеральной программы превращения к 2030 году Восточной Сибири в безуглеродную зону".

Как утверждается в соответствующем документе ведомства, один из главных механизмов создания подобной зоны — введение углеродного налога. И хотя пока нет ни соответствующего законопроекта, ни иных документов на этот счет, уже понятно, что налог в первую очередь коснется теплоэлектростанций (ТЭС), работающих на угольном топливе. А на них, кстати, приходится 60% выработки электроэнергии в объединенной энергосистеме Сибири. Называются и конкретные цифры: на первом этапе, в 2020 году, предполагаемый налог составит 15 долл. за тонну СО₂, на втором, в 2030 году, уже 35 долл. за тонну.

Конечно, новый налог коснется не только угольной генерации. Выбросы парниковых газов осуществляют предприятия металлургии, нефтехимии, машиностроения, транспортные, нефтяные, газовые компании и т.д. Но основной источник выбросов СО₂, конечно же, угольная генерация. И от введения нового налога пострадают в первую очередь именно угольщики. При этом, как признал в письме на имя главы государства вице-премьер, полпред президента в Дальневосточном федеральном округе Юрий Трутнев, "значительное число предприятий угольной промышленности в регионе относится к разряду градообразующих". При этом чиновник подчеркнул, что "принятие решения о создании безуглеродной зоны требует проведения тщательной оценки экономических, социальных и экологических последствий реализации мероприятий и институциональных преобразований". Другой вопрос, что, похоже, этой самой оценкой никто заниматься не собирается, а если и собирается, то не в ближайшее время.

"Вопрос очень противоречивый, потому что тут экономика очень сильно завязана, — сказал "НГ" председатель Высшего экологического совета Госдумы Олег Лебедев. — В Тульской области, откуда я родом, в свое время по указке Запада затопили шахты. В результате деградировали целые поселки, райцентры, угольные бассейны. Так что все это вызывает серьезные вопросы. Нужен баланс. Мы планируем досконально обсудить эту тему, наверное, осенью. Для меня лично тема угольного налога является неоднозначной. Тут необходимо 100 раз отмерить и один раз отрезать. Пока что непонятно, куда уйдут деньги, собранные в рамках упомянутого налога. Насколько я понимаю, не все они останутся в России и пойдут на экологические мероприятия. По определенным международным соглашениям большая часть этих средств уйдет в Европу — на непонятные цели и задачи".

Более жестко оценивают ситуацию независимые эксперты. "Париж-2015 является глобальным надувательством и к экологии не имеет никакого отношения, — заявил "НГ" эксперт РСПП и Торгово-промышленной палаты РФ Алексей Агибалов. — Чтобы управлять глобальным климатом, нужно познать природу сил, которые вызывают глобальный климат. Искусственное притягивание к данной теме углеродных выбросов — это просто бизнес-проект. Недавно министр природных ресурсов Сергей Донской объявил, что доказанных запасов нефти у нас всего на 29 лет. А вот угля хватит на 800 лет. Между тем Китай и Индия владеют 40% мировых запасов угля. Соответственно умные люди на Западе, в основном США и их союзники в Западной Европе, решили поставить под контроль добычу именно угля. Технология простая: вы прекращаете добычу угля, а мы взамен продаем вам новые экологичные технологии. Естественно, за очень большие деньги".

"Если говорить о том, что углеродный налог поможет в борьбе за окружающую среду, то надо разобраться, что является основной угрозой этой среде, потому что все климатические теории, увы, неоднократно доказывали, что они скорее являются инструментом дискриминации одних товаров в пользу других, — сказал "НГ" президент Фонда энергетической безопасности Константин Симонов. — Это мы проходили по фреону, сейчас проходим по углеводороду. Нам предлагают какие-то таблетки, хотя на самом деле далеко не факт, что это правильное лекарство. В свое время Россия выполнила все условия Киотского протокола, но дивидендов почему-то не получила. Китай, к примеру, в Париже особых обязательств на себя не брал. И во-первых, никто не доказал нам, что именно углеводороды являются главной проблемой для человечества и что глобальное потепление существует. Во-вторых, надо понять, куда деньги с этого налога пойдут, потому что в этом плане пока никакой внятной системы нам не предлагают. В-третьих, совершенно очевидно, что по нашей экономике этот налог нанесет чудовищный удар. Ситуация получается более чем странная. Против России Западом введены экономические санкции. А теперь нам предлагают вступить в какой-то непонятный углеводородный клуб. То есть мировое сообщество, с одной стороны, вводит против нас санкции, с другой — говорит: подпишитесь под обязательством платить по 15 долл. за тонну СО₂. То есть из глобальной экономики нас исключают, считая изгоем, но платить непонятно за что мы должны. Что касается угольной отрасли, то ее просто ждет катастрофа".

Тепловая энергетика действительно и без того переживает не лучшие времена. И цепочка негативных последствий в случае закрытия угольных станций проглядывается более чем очевидно. "Если возложить на компании, особенно добывающие и генерирующие, дополнительные расходы в виде углеродного налога, — сказал "НГ" доктор политических наук Владимир Павленко, — то эти компании, и так в условиях кризиса работающие на пределе рентабельности, начнут работать себе в убыток. И поскольку в убыток они работать не могут, начнется массовое сокращение рабочих мест, рост безработицы. Те компании, которые смогут сохранить рабочие места, вынуждены будут снизить зарплату сотрудникам. Соответственно покатится вниз вся социальная сфера. А дальше мы переходим в другую плоскость — политическую. Будет создана угроза социально-политической стабильности в стране, с таким трудом достигнутой. Что это означает при нынешнем уровне внешней угрозы, думаю, объяснять не нужно. Таким образом, углеродный налог — это подкоп не только под конкретные компании, под угольную отрасль в целом в первую очередь. Это подкоп и под энергетику, которая на угольной отрасли базируется, под металлургию, под промышленность и экономику в целом и, разумеется, под социальную сферу и политическую стабильность. То есть серьезнейший вызов всей государственности".

По оценке экспертов, введение углеродного налога (при 15 долл. за тонну СО₂) приведет к стоимости электроэнергии в полтора-два раза. А тариф на тепло придется увеличить на 40%. В итоге некоторые предприятия закроются, а оставшиеся ради выживания вынуждены будут сократить издержки, создавая тем самым риск безопасности. И об улучшении экологии в подобной ситуации речи и быть не может. И естественно, понятно, что предприятия заложат налог на углерод в стоимость продукции, то есть станут неконкурентоспособными ни в России, ни на международном рынке, где такого налога нет. Например, Китай, выбросы которого в атмосферу в пять раз превышают российские, никакого углеродного налога вводить не собирается.

Очень четкую и конкретную оценку ситуации, которая может возникнуть, дал губернатор Кемеровской области Аман Тулеев, который заявил, что "установление углеродного налога приведет к закрытию десятков шахт и разрезов, сокращению 140 тыс. шахтеров, кризису во всех отраслях, связанных с углепромом, и росту тарифов на энергоресурсы в Сибири в 1,6-2,5 раза". И, как верно подметил глава региона, в Сибири проблем с СО₂ нет. Дело в том, что доля угольной энергетики в суммарных российских выбросах углекислого газа составляет около 7%, а в Сибири — 5%. При этом таежные села России поглощают 600 млн т в эквиваленте углекислого газа. То есть страна компенсирует негативное влияние, которое на климат Земли оказывают не только Россия, но и другие государства. Спрашивается, почему тогда за чужие, как говорится, грехи, должны расплачиваться угольщики Сибири?

Не удивительно, что идею безуглеродной Восточной Сибири не поддержали в Минэнерго. Замглавы ведомства Алексей Текслер даже направил в Минприроды соответствующее письмо с критикой данной инициативы: по мнению чиновника, это вызовет неоправданный рост административной и финансовой нагрузки на региональный бизнес, негативно скажется на конкурентоспособности угольной отрасли и увеличит социальную напряженность.

Понятно, что бороться за экологию необходимо. В том числе и повышением экологичности производства. Но как это сделать при введении очередного налога? Ведь средства, которые могли бы пойти на модернизацию производства, пойдут на уплату налога. Причем на что и как он будет потрачен, кто будет контролировать этот финансовый поток, никто не знает. И не исключено, что часть этих средств, как часто бывает, просто пропадет по дороге.

Кстати, по словам академика, члена Президиума РАН Николая Лаверова, "еще требуется доказать, что выбросы углекислого газа меняют климат планеты. Это не так очевидно, как представляют общественности некоторые ученые. Тут много неясности и неопределенности". Более того, углеродный налог — это борьба с парниковыми газами, которые безвредны для человека. Проблемы экологии — это вредные выбросы, не имеющие никакого отношения к борьбе с глобальным потеплением.

Таким образом, введение нового налога погубит и так находящуюся в тяжелом состоянии отечественную промышленность, повысит цены и приведет к социальному взрыву. То есть все изменится в худшую сторону. А проблемы экологии как были, так и останутся.

Сергей Никаноров

За считанные дни до открытия 17 апреля в Дохе форума государств-производителей нефти резко выросло количество самых разных прогнозов. Так, некоторые аналитики заявляют, что в случае успеха переговоров о заморозке добычи, нефть может подорожать до 50 долларов за баррель. Однако хватает и пессимистов, считающих, что странам не удастся договориться и котировки барреля пойдут не вверх, а вниз.

Напомним, от переговоров в столице Катара ждут соглашения о заморозке нефтедобычи. "Это единственный способ поддержать стоимость нефти. Сделка нужна всем, и Ирак поддерживает ее. Спрос на черное золото растет, а предложение снижается, поскольку сланцевая добыча в США сокращается. Сейчас самое время. Сейчас такое соглашение даст эффект", — заметил генеральный директор иракской госнефтекомпании Фалах Аламри. Эти его слова вполне согласуются с реальностью: по сообщению Bloomberg, Ирак в марте 2016 года увеличил как добычу (до 4,55 млн. баррелей в сутки), так и экспорт нефти (до 3,81 млн. баррелей в сутки) по сравнению с февралем.

Пока свое участие в форуме подтвердили 12 стран -производителей нефти. Это Саудовская Аравия, Россия, Кувейт, ОАЭ, Венесуэла, Нигерия, Алжир, Индонезия, Эквадор, Бахрейн, Оман и сам Катар. Из членов ОПЕК не будет представлена лишь Ливия, которая отказалась от участия. "У нас оптимистичный настрой. Считаю, что встреча будет продуктивной", — заявил представитель Кувейта в ОПЕК Мухаммед аш-Шатти.

Этот оптимизм разделяют не все эксперты и участники рынка. Так, Даниэль Ергин, заместитель председателя компании HIS, историк энергетической отрасли, сказал в интервью The Financial Times, что "эра ОПЕК как решающей силы мировой экономики подошла к концу. Организация фактически разделена, а значит, нефтедобывающие страны едва ли придут к консенсусу, заметил Ергин.

Наибольшую неопределенность в ситуацию вносит, пожалуй, позиция Ирана. В середине февраля в Дохе представители России, Саудовской Аравии, Венесуэлы и Катара договорились, что добыча нефти может быть заморожена на уровне января-февраля 2016 года, если на это пойдут другие ключевые игроки. Однако Тегеран, формально поддержавший идею, позднее назвал ее "нелогичной" и даже "смехотворной". Добавив, что ему необходимы особые условия, поскольку со страны лишь недавно были сняты санкции.

О своей готовности к демпингу Иран предупреждал еще в прошлом году. И этот демпинг уже вовсю идет — сегодня иранская тяжелая нефть продается в Европе по 17 долларов за баррель, сюда ее поставляется более 500 тыс. баррелей в сутки. Доходы Исламской Республики от продажи черного золота после снятия санкций 16 января 2016 года выросли на 90%, сообщает агентство IRNA. Экспорт иранской нефти держится на уровне 1,7 млн. баррелей в сутки, что должно принести Тегерану 21 млрд. долларов в год.

Ко всему прочему иранцы планируют нарастить объемы нефтедобычи до 4 млн. баррелей в сутки к марту 2017 года, как заявил министр нефти Бижан Зангане. То есть произойдет возвращение к досанкционным объемам 2008 года.

"Иранцы сказали, что хоть они и приветствуют мероприятие в Дохе, свою добычу будут в любом случае наращивать", — напомнил "НИ" партнер консалтингового агентства RusEnergy Михаил Крутихин. Что касается перспектив встречи, эксперт считает, что она "завершится подписанием очень красивого документа, который никто не будет соблюдать". По поводу же ожидаемого подорожания нефти до 50 долларов за баррель собеседник "НИ" сказал: "Я не исключаю некой нервной реакции на рынке, которая может продолжаться один-два дня. Но если предложение все равно будет превышать спрос, цена опять откатится к среднему значению — к 35-40 долларам за баррель".

Георгий Степанов