До сих пор российским нефтяникам было выгоднее продавать сырую нефть, чем перерабатывать ее, и государство фактически субсидировало НПЗ. Сейчас есть шанс это исправить.

Зачем понадобился налоговый маневр

В 2014 году российское правительство решило провести большой "налоговый маневр": существенно снизить экспортные пошлины на нефть и нефтепродукты и повысить при этом НДПИ, чтобы компенсировать бюджету выпадающие доходы. Одновременно были изменены соотношения между пошлинами на различные нефтепродукты и нефть, скорректированы акцизы для сохранения внутренних цен на бензин и другие нефтепродукты.

Минфин обосновывал маневр в том числе тем, что нужно снизить риски при создании Евразийского экономического союза (ЕАЭС) России, Белоруссии и Казахстана. До 2015 года из-за беспошлинной продажи нефти и нефтепродуктов в эти страны Россия несла потери в размере около $8 млрд в год (т.н. "плата за дружбу"). После создания ЕАЭС риски, связанные с возможными потерями бюджета при реэкспорте российских углеводородов через эти страны, значительно возрастали из-за прекращения межправительственных соглашений, регулировавших объемы поставок. Для их минимизации пошлину на нефть нужно было снизить примерно вдвое, до уровня казахской.

Были и другие мотивы. В 2015 году пошлина на темные нефтепродукты должна была вырасти до уровня пошлины на сырую нефть. В бюджет были заложены соответствующие дополнительные доходы. Однако, хотя решение об этом было принято еще в 2011 году, отрасль оказалась не готова — на многих НПЗ модернизация не была доведена до конца. В результате простые заводы понесли бы многомиллиардные убытки, многие бы закрылись. Отсрочка введения стопроцентной пошлины на мазут на два года была нужна компаниям для реализации инвестиционных программ.

Поэтому в конце прошлого года о необходимости маневра заговорили и нефтяники, и профильные министерства. Но согласовать его параметры оказалось непросто. В итоге, с одной стороны, для снижения рисков потребителей были уменьшены рублевые ставки ряда акцизов, а с другой — параметры маневра подобраны таким образом, что потенциальные потери нефтяных компаний от введения стопроцентных пошлин на мазут в значительной степени перераспределены на российских потребителей и страны ЕАЭС.

Что случилось после падения цен

Однако цены на нефть в конце прошлого года сильно упали, и это несколько изменило эффекты налогового маневра. По расчетам, в секторе нефтедобычи должна была образоваться небольшая дополнительная прибыль, но из-за особенностей формул экспортных пошлин на нефть и нефтепродукты возникли незначительные потери по сравнению с 2014 годом; в секторе переработки субсидии существенно уменьшились.

В итоге компании потеряли как от снижения цен на нефть, так и от некоторого ухудшения налоговых условий в новых ценовых реалиях. Доходы же бюджета в долларовом выражении уменьшились, но в рублевом — практически не изменились. Также не уменьшилось субсидирование внутренних потребителей России, Белоруссии и Казахстана; просто цены на моторное топливо в рознице не выросли, как ожидалось, а стабилизировались на прошлогодних уровнях.

По итогам первого квартала 2015 года мы по-прежнему наблюдаем рост добычи нефти, а снижение маржи привело к некоторому снижению объемов переработки на простых НПЗ. Таким образом, достигнут тот эффект, который предполагалось получить еще при введении в 2011 году системы 60-66-90 (экспортная пошлина на нефть была снижена до 60%, пошлины на темные и светлые неф­тепродукты составили 66% от пошлины на нефть, пошлины на бензин — 90%). Тогда снижения переработки не произошло, так как цены на нефть стали расти. Это общая проблема проведенных налоговых маневров — высокая чувствительность "точки равновесия" интересов бюджета, потребителей и отрасли к изменениям рыночных цен.

Как государство субсидировало нефтяников

После того как большой налоговый маневр будет завершен в 2017 году и у государства будет возможность в полной мере оценить его последствия, встанет вопрос, что делать дальше с пошлинами на нефть и нефтепродукты. Изначально экспортные пошлины в России вводились, во-первых, как фискальный инструмент, чтобы изымать ценовую ренту, а во-вторых, для защиты отечественных потребителей нефтепродуктов — экономика и потребители фактически получают дополнительные субсидии от нефтянки в виде более низких цен.

К сожалению, экспортные пошлины в России менялись не системно. В 2003 году пошлины для всех нефтепродуктов были установлены на уровне 90% от пошлин на нефть, чтобы учесть отсталую конфигурацию российской нефтепереработки и удаленность НПЗ от экспортных рынков сбыта. В 2005 году пошлины на нефтепродукты существенно снизили и сделали разными — по темным нефтепродуктам пошлины были более выгодными для производителей, что стимулировало рост первичной переработки. За 10 неполных лет она выросла на 40%, на 80 млн т. Но более глубокая переработка стала происходить лишь в последние годы, и то благодаря масштабной программе модернизации, главным стимулом для которой послужило обещание введения 100-процентной пошлины на мазут.

Увеличение первичной переработки в России зачастую неэффективно с обще­экономической точки зрения. Положительный эффект для компаний создается за счет того, что пошлины на нефтепродукты ниже нефтяных, и фактически это субсидирование переработки. Если бы не разница в пошлинах, то компаниям выгоднее было бы увеличивать экспорт нефти, а не направлять нефть на переработку. Потери бюджета при этом превышают положительный эффект для компаний, и в сумме мы имеем разрушение экономической стоимости. В целом с 2005 по 2014 год недополученная выгода государства из-за субсидирования нефтепереработки, по нашим оценкам, превысила $145 млрд.

Еще одно искусственное искажение экономики нефтепереработки, вызванное таможенной политикой, — установление в 2011 году относительно более высоких пошлин на бензин по сравнению с дизельным топливом. Правительство таким образом пыталось исключить сезонный дефицит бензина: более высокие пошлины, по мнению чиновников, должны были остановить экспорт автобензина из России.

Но введение по сути запретительной пошлины на экспорт бензина привело к тому, что российские НПЗ стали инвестировать в производство высококачественного дизельного топлива, а не в производство авто­бензина: экономическая эффективность этих проектов была существенно выше. В долгосрочной перспективе это может негативно сказаться на балансе бензина на внутреннем рынке.

Что не так с налоговой системой

Что реально показал большой налоговый маневр? В очередной раз он обнажил сложность всей российской налоговой системы. Использование скользящей шкалы НДПИ и пошлин с привязкой к нефти приводит к системной проблеме: нужно все время "угадывать" будущую цену нефти, чтобы задавать адекватные стимулы и для добычи, и для переработки, и невозможно нормально откалибровать систему, когда реальная цена на нефть сильно отклоняется от прогноза.

Даже после налогового маневра из-за разницы пошлин на нефть и нефтепродукты сохраняется достаточно высокая субсидия нефтепереработке. Она сильно зависит от цен на нефть, причем при высоких ценах по-прежнему стимулируется более простая переработка. При цене $100 за баррель средняя субсидия для НПЗ составляет $15 на баррель, а при $50 за баррель — $5-6 на баррель. Это огромная величина для российской нефтепереработки: для сравнения, маржа комплексных заводов в Европе в среднем находится на уровне $4-5 за баррель, а маржа простой переработки отрицательна.

После 2017 года маневр следует продолжить. Сохранение высокого уровня субсидий приведет к дальнейшему росту экспортно ориентированных мощностей комплексных НПЗ, а рост экспорта нефтепродуктов вместо экспорта нефти приведет к увеличению потерь бюджета. Но резкое снижение субсидий также нежелательно: это может привести к дефициту некоторых нефтепродуктов (прежде всего автомобильного бензина) и помешает модернизации нефтепереработки.

Правительству предстоит определить размер необходимой субсидии и общую конфигурацию экспортных пошлин в долгосрочной перспективе. Чтобы исключить высокую зависимость субсидии от цен на нефть, можно зафиксировать ее в абсолютном выражении. И есть надежда, что после завершения маневра понимание этой конфигурации будет найдено.

Григорий Выгон, управляющий директор VYGON Consulting

Никаких социальных, гуманитарных инвестиций в энергетику Дальнего Востока больше не будет", — заявил в понедельник на встрече с инвесторами предправления "Русгидро" Евгений Дод. Компания хочет перейти на долгосрочные экономически обоснованные тарифы для сетевых и генерирующих "дочек". Это предложение "Русгидро" на совещании в Хабаровске 4 апреля поддержал премьер Дмитрий Медведев, рассказал топ-менеджер.

"РАО ЭС Востока" (дальневосточная "дочка" "Русгидро") работает в регулируемой зоне и до сих пор получала убытки из-за отрицательной разницы между себестоимостью передачи и производства электроэнергии и установленными тарифами. "Невозможно вести бизнес, когда у тебя сверху ограничения по тарифу, а снизу твоя себестоимость — перевозки, топливо — все не регулируется", — объяснил Дод. По его словам, ни одна компания в энергетике, кроме "великих "Газпрома" и "Роснефти", не может нести на себе такое перекрестное субсидирование и теперь "это проблема не "Русгидро", а государства". Перейти на новое тарифообразование "Русгидро" планирует с 1 января 2017 г. Потребители рост тарифов почувствовать не должны: разницу будет компенсировать государство. В тарифах нужно заложить возврат доходности выше инфляции, говорится в материалах "Русгидро".

ФСТ уже направила в правительство предложения. Для генерации можно ввести условия, аналогичные ДПМ (договор о предоставлении мощности, гарантирует возврат инвестиций), сетевым компаниям — перейти на RAB-регулирование, его срок не ограничен, объясняет представитель. Сколько нужно компенсаций каждому региону, ФСТ должна подсчитать к 1 июля, рассказал Дод. Модель регулирования энерготарифов на Дальнем Востоке нужно менять, согласен представитель Минэкономразвития.

Инвестпрограмма "РАО ЭС Востока" в 2015-2020 гг. может составить 145,5 млрд руб., еще 72 млрд руб. компания должна потратить на четыре "приоритетные" ТЭС. Если бы "Русгидро" строила их по текущим условиям ДПМ, ежегодная плата потребителей составила бы 8-10 млрд руб., подсчитала Наталья Порохова из ЦЭП Газпромбанка. Но при переходе на ДПМ на Дальнем Востоке важно установить предельный размер затрат: система "сколько вложишь — столько и вернут" не мотивирует к эффективности, рассуждает эксперт. В энергосистеме Востока потребление будет расти быстрее, чем в остальной энергосистеме: в среднем на 4,7% против 1% в год в базовом сценарии, прогнозирует "Системный оператор". Теоретически инвестиции в регионе могут вырасти до 440 млрд руб. до 2025 г., оценивал гендиректор "РАО ЭС Востока" Сергей Толстогузов.

Алина Фадеева

Крупные аварии на буровых платформах, случившиеся в последнее время, создают угрозу окружающей среде и могут иметь последствия глобального характера. Экология зависит от того, насколько серьезно относятся к природоохранным мероприятиям промышленные компании, в первую очередь сырьевого сектора. Для наиболее ответственных из них комплексная работа в сфере охраны окружающей среды и безопасности производства уже давно стала приоритетной. Инструментом оценки здесь являются рейтинги, позволяющие сопоставить воздействие деятельности добывающих компаний на окружающую среду и публично обсудить проблему экологической ответственности.

В конце прошлого года Всемирный фонд дикой природы (WWF) и группа "Креон" при участии Национального рейтингового агентства составили рейтинг экологической ответственности российских нефтегазовых компаний — "Здравый смысл". Участниками стали 19 компаний, лидирующих по объемам добычи нефти и природного газа. Рейтинговый балл рассчитывался для каждой компании как среднее арифметическое по 28 критериям рейтинга. По итогам подсчетов с результатом 1,6164 балла рейтинг возглавила компания "Сургутнефтегаз", на втором месте — "Сахалин Энерджи" (1,5253 балла), на третьем — "Газпром" (1,3545 балла).

Отметим, что настоящий рейтинг базируется на имеющихся в публичном пространстве данных о деятельности компаний на территории РФ. Если прежде экологическая ответственность и прозрачность были характерны только для наиболее крупных публичных нефтегазовых компаний, то сегодня ситуация изменилась. В верхней части рейтинга присутствуют не только лидеры отрасли, ведущие бизнес во всероссийском и международном масштабе, но и компании, деятельность которых сосредоточена в отдельных регионах страны. "Мы оценивали компании по многим показателям, — пояснил "НГ" руководитель программы по экологической политике ТЭК WWF России Алексей Книжников. — Это, во-первых, экологический менеджмент, во-вторых, количественные показатели в основном по воздействиям на окружающую среду (сброс, выброс, отходы, аварийные ситуации и т.д.), в-третьих, уровень прозрачности компании. Последний фактор очень важен. Те, кому нечего бояться, ничего не скрывают".

По уровню сотрудничества на этапе предоставления дополнительной информации компании распределились по трем уровням. Среднюю позицию заняли "Салым Петролеум" (СПД) и ООО "Иркутская нефтяная компания" (ИНК). В общем рейтинге они получили шестое и пятое места соответственно. Отметим, что СПД — это совместное предприятие, акционерами которого на паритетных началах являются "Шелл" и "Газпром нефть". СПД входит в число самых крупных проектов с участием иностранного капитала в нефтедобывающей отрасли России. При этом компания финансирует целый ряд программ в области экологии. В свою очередь, ИНК, являясь не самой крупной компанией, развивается тоже достаточно динамично и имеет стимулы быть прогрессивной в области экологии.

"Привлекая Европейский банк реконструкции и развития (ЕБРР) в качестве акционера, Иркутская нефтяная компания возложила на себя дополнительную ответственность в сфере соблюдения экологической безопасности производства, охраны здоровья персонала и социальной ответственности перед местным населением, — пояснил "НГ" директор департамента экологии и землепользования ИНК Александр Дьяков. — Обязательства нашей компании нашли отражение в корпоративном плане природоохранных и социальных мероприятий".

По словам собеседника "НГ", в 2014 году текущие затраты на охрану окружающей среды в ИНК составили 152,6 млн руб. При этом компания продолжила выполнение мероприятий на месторождениях ИНК по утилизации попутного нефтяного газа в соответствии с требованиями правительства РФ.

К слову, ИНК первой в стране осуществила проект промышленного применения сайклинг-процесса, запустив на площадке Ярактинского НГКМ установку по закачке природного газа обратно в пласт. В итоге сегодня ИНК — одна из немногих независимых компаний сырьевого сектора, соблюдающая более жесткие стандарты в сфере экологии и промышленной безопасности, чем предписывает отечественное законодательство.

Добывать нефть без вреда для экологии возможно. Так считают и томские нефтяники. Когда объемы добываемого сырья постоянно увеличиваются, необходимо учитывать возможные риски для окружающей среды. В компании "Томскнефть" ВНК экологическое направление является одним из приоритетных. Газовая программа позволила значительно повысить уровень утилизации попутного нефтяного газа. В рейтинге экологической ответственности компания стоит на 14-м месте.

Становится очевидно, что многие российские нефтяные компании, как крупные, так и небольшие, сегодня выбирают надежные, проверенные международными лидерами в области экологической безопасности технические решения процесса добычи, переработки и транспортировки углеводородного сырья и тем самым вносят свой вклад в решение проблемы загрязнения окружающей среды.

Сергей Никаноров

Россия после 2019 года не планирует продлевать контракт с Украиной на транзит газа в Европу. Министр энергетики России Александр Новак, комментируя это заявление главы "Газпрома" Алексея Миллера, подчеркнул, что сейчас все усилия направлены на то, чтобы реализовать строительство газотранспортной инфраструктуры в Турцию.

Россия через несколько лет будет поставлять газ в Европу без помощи Украины. Алексей Миллер, выступая на конференции "Европа и Евразия: на пути к новой модели энергобезопасности" в Берлине, заверил, что "Газпром" готов построить "Турецкий поток" и подождать, когда европейские партнеры подтянут под эту трубу свою инфраструктуру. "Мы начнем строительство, как только получим все согласования. А потом будем ждать. Временные риски — это ответственность Европейского Союза", — подчеркнул Миллер, слова которого приводят РИА Новости.

Глава "Газпрома" добавил, что попытки блокировать строительство "Турецкого потока" — глубочайшая ошибка. Во-первых, эти объемы газа могут уйти на другие рынки — "Газпром" может перенаправить избыточный газ на азиатские рынки, если Евросоюзу он не потребуется. Во-вторых, конкурентным преимуществом "Газпрома" является способность держать паузу. "И мы будем ее держать, если нас к этому вынудят", — предупредил Миллер.

Напомним, "Турецкий поток" должен стать альтернативой "Южному потоку", о прекращении реализации которого Россия объявила в декабре прошлого года. "То, что не дали реализовать проект "Южный поток" и ссылаются на то, что "Газпром" не готов был работать по правилам третьего энергопакета и соблюдать европейское законодательство, — это неправда. Целью на самом деле являлось сохранение статус кво — транзита через территорию Украины. Никакой другой цели блокирования "Южного потока" на самом деле не было", — напомнил Миллер.

Несмотря на сложившуюся ситуацию, глава "Газпрома" заверил, что российская компания была, есть и будет надежным партнером европейских потребителей. По его словам, "Газпром" готов сотрудничать с Еврокомиссией по всем моделям, включая Европейский энергетический союз.

Миллер уверен, что российский газ останется неизменным элементом европейского газового рынка, и тенденция роста его доли на европейском рынке продолжится. В частности, по прогнозам "Газпрома", объемы поставок российского газа на экспорт в Европу возрастут уже 2015 году. "По второму кварталу мы видим резкий рост поставок газа на экспорт в ЕС. За первую декаду второго квартала — рост составил более 11 процентов", — констатировал глава "Газпрома".

Он не исключил, что топливо для европейских потребителей в конце 2015 года будет стоить дороже, чем во втором и третьем кварталах. Но увеличение стоимости будет связано с объективными причинами, а именно движением цен на нефть. "Мы прекрасно видим, что динамика цен сейчас идет таким образом, что цены будут в третьем квартале, по-видимому, еще ниже, чем во втором квартале. Но на четвертый квартал мы все-таки прогнозируем, что цена с учетом тех тенденций, которые есть на рынке нефти и нефтепродуктов, будет выше, чем во втором и третьем квартале", — отметил Миллер.

Юлия Кривошапко