В пятницу Госдума рассмотрит в третьем чтении законопроект, который может облегчить жизнь компаниям, чьи материнские структуры находятся за рубежом. Ключевые предложения — возможность иностранной организации отказаться от статуса "фактического получателя дохода", расширение применения так называемого сквозного подхода и снижение налоговых расходов у инвесторов при выходе из компаний.

Правила фактического получателя дохода действуют в России с 2015 г. и не позволяют применять пониженные ставки, предусмотренные налоговыми соглашениями между странами, если получатель дохода — промежуточная компания. Основной вопрос — оценка деловой цели и правильной квалификации совершенных сделок, указано в апрельском письме Федеральной налоговой службы (ФНС). Если главная цель операций — вывод дохода из-под налогообложения, то применение льгот неправомерно, пишет ФНС: сделки могут быть переквалифицированы, а ставки налога — увеличены. При этом ФНС оценивает обстоятельства создания компании, анализирует материальные и трудовые ресурсы, денежные потоки и саму работу компании: ведет ли она деятельность, не связанную с уплатой дивидендов, какие операционные расходы несет и др.

Сейчас, если, например, первым получателем дохода является офшор, применить налоговую ставку по фактическому получателю дохода невозможно, сетует старший юрист Taxadvisor Виктор Андреев: "В результате и раскрывать конечного бенефициара не имело смысла". Некоторые критерии были практически невыполнимы — например, холдинговым компаниям, по сути, отказывалось в статусе по определению, подтверждает партнер Taxology Алексей Артюх: "Поправки эти вопросы не решают полностью, но дают ясность по многим другим". Например, отказ от фактического права на доход уже предусмотрен законом, но лишь в отношении дивидендов: по остальным видам дохода регулирования не было. Но в целом налоговики уже применяют сквозной подход и к иным доходам (например, к процентам или к роялти) — поправки это закрепляют, замечает Артюх.

Возможности применения сквозного подхода расширяются не только по видам доходов, но и по субъектам. Например, его можно будет применять всем, а не только лицам с регистрацией в стране, имеющей с Россией договор о налогообложении. Кроме того, фактическое право на доход будет определяться по отдельным выплатам. Это позволит снизить риск оспаривания права, считает партнер PwC Екатерина Лазорина.

Проект устанавливает порядок применения сквозного подхода в случаях, когда акции российской компании переданы в репо или заем между иностранными компаниями. Без этого применить пониженные ставки по таким договорам сейчас невозможно.

Решается и проблема с применением сквозного подхода к выплатам физлицам — резидентам России. Технически это возможно и сегодня, но порядок не был установлен.

Проект упрощает применение права в случае, если получателем дохода является человек, суверенный фонд или организация, чьи акции или депозитарные расписки допущены к обращению на биржах стран ОЭСР и их доля превышает 25% уставного капитала, — им достаточно предоставить ФНС письмо с подтверждением наличия фактического права на доход.

Изменения стимулируют раскрытие фактического получателя дохода, стоящего за офшором, предоставляя взамен возможность применить пониженную налоговую ставку, говорит Андреев: это будет интересно налогоплательщикам.

Кроме того, законопроект снижает налоговые расходы инвесторов при ликвидации компаний или выходе из них — доходы, которые при этом получает бизнес, будут признаны дивидендами. С дохода компании должны платить 20% налога на прибыль, а с дивидендов — от 0 до 15% в зависимости от условий владения бизнесом; если же они выплачиваются в страны, у которых с Россией есть налоговые соглашения, ставка также может быть снижена.

До сих пор налоговики и бизнес спорили, чем считать доходы, полученные при выходе из компании или ее ликвидации, указывали эксперты PwC, не было и единой судебной практики. Мера же привлечет инвесторов, а также поможет бизнесу под санкциями — им будет выгоднее выйти из бизнеса, чтобы вывести его из-под санкций, рассказывал федеральный чиновник. Смена владельца могла бы стать способом ухода от санкций, подтверждает сотрудник юридической фирмы, консультирующей несколько компаний из санкционного списка, хотя процесс пересмотра списка слишком сложен и не факт, что, если владельцы оставят бизнес, он будет выведен из-под санкций.

На инвестиционном климате норма скажется положительно, говорит Андреев: компании, в том числе иностранные, смогут вернуть инвестиции с минимальными налоговыми потерями.

Для холдинговых компаний законопроект однозначно положительный, считает руководитель налоговой практики по работе с компаниями нефтегазового сектора KPMG в России и СНГ Виктория Тургенева: "Сейчас большинство крупнейших налогоплательщиков так или иначе работают над деофшоризацией и оптимизацией структур — и этот законопроект решает многие вопросы и разночтения в этом законодательстве".

Поправки устраняют некоторые пробелы законодательства в этой области, говорит представитель Минфина. Его коллега из ФНС не ответил на запрос.

Анна Холявко, Елизавета Базанова

Три ключевых производителя нефти — США, Россия и Саудовская Аравия — качают рекордное количество сырья, поддерживают общемировое производство свыше 100 млн барр. в сутки, пишут аналитики Международного энергетического агентства (МЭА) в обзоре за октябрь. Это, а также смягчение санкций США в отношении иранской нефти (штаты позволили экспортировать ее восьми странам) привело к падению за минувшие две недели стоимости сырья на 13,4% до $65,36 за 1 барр.

Но страны, заключившие в ноябре 2016 г. так называемую сделку ОПЕК+ (предполагала сокращение производства на 1,8 млн барр. в сутки), уже отреагировали: они обсуждают возможность сокращения добычи нефти примерно на 1,4 млн барр. в сутки в 2019 г., рассказали три источника Reuters и один собеседник "Ведомостей", близкий к одной из стран — участниц сделки ОПЕК+. Сократить добычу нужно, чтобы предотвратить избыток нефти на рынке, который может привести к снижению цен. По информации Reuters, возможность снизить добычу в 2019 г. может обсуждаться на встрече картеля в декабре этого года. К соблюдению нового соглашения необходимо привлечь входящий в ОПЕК Иран, а также Россию, добавили источники Reuters. От каких уровней можно будет снизить добычу на 1,4 млн барр., собеседник "Ведомостей" не уточнил. Представитель Минэнерго не ответил на вопросы "Ведомостей".

Добыча нефти в октябре была около 100 млн барр. в сутки, потребление — 100,1 млн барр., пишет МЭА. Прогноз агентства — потребление к концу 2019 г. составит 101,4 млн барр., ОПЕК прогнозирует, что спрос в будущем году будет меньше на 1,3 млн барр. прогноза МЭА — 100,08 млн барр. в сутки.

Новость о возможном сокращении производства уже повлияла на цену Brent: в среду нефть подорожала на 2,2% до $66,88 за 1 барр. (к 20.00 по мск).

"Сейчас два главных игрока на рынке нефти — Саудовская Аравия, которая может быстро нарастить или сократить добычу, и администрация Трампа, которая не в силах прямо влиять на добычу сланцевой нефти, но, по сути, может оказывать влияние на предложение нефти через увеличение или уменьшение лимитов для продаж иранской нефти", — говорит директор отдела корпораций Fitch Дмитрий Маринченко.

Цены на нефть, вероятно, будут колебаться в диапазоне $65-75 за 1 барр., считает Маринченко. Цены ниже $65 за 1 барр. не комфортны для Саудовской Аравии, поэтому сейчас они используют вербальные интервенции, обещая снизить добычу. Если будет необходимо, они ее действительно снизят, хотя и попытаются сделать это сообща с Россией и другими странами — участницами сделки ОПЕК+, считает он.

Волатильность цен на нефть может привести к дальнейшему их снижению в краткосрочной перспективе, но в среднесрочном и долгосрочном периоде ситуация с ценами видится более устойчивой, заявил "Интерфаксу" министр экономического развития Максим Орешкин. "Дефицит на рынке нефти, который был в начале года, ушел, и формируется определенный профицит", — заявил министр. Но он подчеркнул, что "средне- и долгосрочные форварды [форвардные контракты] чувствуют себя устойчиво и находятся выше, чем они были полгода назад".

ОПЕК с августа увеличила добычу на 263 000 барр. в сутки, Россия — почти на 200 000 барр., следует из данных ОПЕК и заявлений министра энергетики России Александра Новака. В ОПЕК больше всех увеличили добычу ОАЭ (на 191 000 барр. в сутки) и Саудовская Аравия (на 226 000 барр. в сутки). Добыча выросла в России с 10,9 млн барр. в сутки в июле до 11,2 млн барр. в сутки в августе, говорил Новак. Средняя добыча в России в октябре была уже 11,397 млн барр. в сутки, уточнял он.

Российские нефтяники в июне — сентябре существенно увеличили производство нефти: c мая 2018 г. начала увеличивать добычу "Роснефть", пишет ОПЕК, и к октябрю компания смогла добиться роста на 200 000 барр. в сутки до 4,78 млн барр. В 2019 г. компания рассчитывает добывать около 4,8-4,9 млн барр. в сутки, сообщает картель. На 16 000 барр. увеличил производство "Сургутнефтегаз", "Татнефть" — на 7000 барр. в сутки, отмечают аналитики ОПЕК. "Газпром нефть" к началу октября уже увеличила добычу нефти до уровня октября 2016 г. "И у нас есть возможности нарастить добычу еще", — говорил гендиректор компании Александр Дюков.

Саудовская Аравия физически может снизить производство нефти, считает аналитик БКС Кирилл Таченников. У королевства есть заинтересованность в более высокой цене на нефть, считает он. В январе 2017 г., когда сделка ОПЕК+ только начинала работать, Саудовская Аравия за месяц смогла сократить добычу на 700 000 барр. в сутки, свидетельствую данные ОПЕК. России понадобилось четыре месяца, чтобы снизить добычу на 300 000 барр.

Саудовская Аравия практически до максимума увеличила производство, считает аналитик "Атона" Александр Корнилов: "Насколько ОПЕК+ сможет снизить производство — вопрос договоренностей, очевидно, никто не захочет брать только на себя такие обязательства, придется долго договариваться".

Виталий Петлевой

Министр энергетики США Перри выступил с рядом жестких заявлений в адрес энергетического сектора экономики России, призывая европейцев отказаться от выгодного для них сотрудничества c нашей страной. Сделал он это, что примечательно, в Венгрии, которая активно развивает взаимодействие с РФ в этой сфере. Стоит ли России опасаться того, что ее партнеры не выдержат и поддадутся давлению американцев?

Ник Перри утверждает, что "Россия использует проект трубопровода "Северный поток — 2" (Nord Stream 2) и многониточный трубопровод "Турецкий поток" (Turkish Stream), чтобы попытаться укрепить свой контроль над Центральной и Восточной Европой. "Соединенные Штаты выступают решительно против этих проектов, и мы призываем Венгрию присоединиться к нам в том, чтобы отвергнуть их", — заявил американский министр.

Венгры вежливо промолчали, так как они рассчитывают не только получать газ из "Турецкого потока", но и строят атомную электростанцию по российскому проекту.

"Мы не должны больше позволять Кремлю использовать энергию как оружие", — призвал Перри. Это навязчивая тема американского дискурса в Европе: энергия как оружие. Но американцы пока что не привели ни одного примера того, как Москва хоть раз в истории использовала энергетические контракты в политических целях.

В прошлом году помощник госсекретаря по делам Европы и Евразии Уэсс Митчелл ссылался на какое-то шведское исследование, которое описало 55 примеров использования Россией "прекращения поставок в политических целях в течение 14 лет", но ни одного конкретного случая почему-то не описал.

Точнее, понятно почему: их не существует. Насчитывающая уже почти 27 лет история российско-украинских газовых взаимоотношений, безусловно, очень политизирована. Но ни разу не было такого, чтобы кто-то из российских руководителей высшего уровня заявлял Киеву: "Не будете делать то-то и то-то — отключим газ!"

Почему Россия не делает этого, очевидно. Потому что на следующий день после того, как Москва скажет что-то подобное хоть кому-то, все страны — покупатели российского газа начнут строить терминалы для приема американского или катарского сжиженного природного газа (СПГ) или тянуть к себе газопроводы из Норвегии.

Россия именно потому и стала ведущим поставщиком газа на европейский рынок, что ни разу, даже если ее к тому очень вынуждали и провоцировали, не сорвала поставки — ни по политическим, ни по каким-либо еще причинам.

В имевших место проблемах расположенных за Украиной стран в 2009 году был виноват исключительно Киев, пытавшийся шантажом добиться неприемлемых для Москвы условий транзита и поставок газа непосредственно на Украину.

Собственно, именно по итогам того противостояния европейским странам стало кристально ясно, что нужно строить прямые газопроводы из России, минуя Украину.

Вообще, если ненадолго забыть о геополитике и непростых отношениях России и Украины, то становится совершенно непонятно, почему Москва обязана продавать газ Европе так, как хочется Вашингтону и Киеву, а не так, как хочется продавцу и покупателю.

Образно говоря, приходит немец на ярмарку, где русский продает воздушные шарики. Отсчитывает деньги, протягивает руку. И тут с двух сторон подскакивают украинец и американец, хватают немца за руку и орут, что напрямую взять шарики он не может — нужно, чтобы сперва их взял украинец, отсосал немного газа, спел песенку и только потом передал оплаченный товар немцу.

Энергетику в качестве оружия использует вовсе не Россия, а Украина, и вполне откровенно об этом говорит. "Голос Америки" публикует мнение украинского эксперта Тараса Загороднего, который говорит, что в случае прекращения украинского транзита "Россия получает возможности для создания дополнительных рисков для развязывания войны. Мотивация здесь следующая: нет газа в украинской газотранспортной системе — нет рисков сорвать транзитную поставку в Евросоюз. Если газ будет идти через "Северный поток — 2", воевать против Украины будет значительно проще. И сегодня мы видим достаточно безответственную позицию Германии, которая, несмотря ни на что, продолжает реализовывать этот проект", жалуется Загородний.

Получается, украинская газотранспортная система — это не трубопровод, а самое мощное оборонительное оружие Украины (по крайней мере так считают в Киеве). Мол, в Кремле сидят и думают, как бы побыстрее вторгнуться на Украину, а пока российский газ идет в Европу по украинскому газопроводу, не вторгаются, чтобы не испортить отношения с Европой.

Простая, даже примитивная мысль о том, что в случае военного вторжения на Украину отношения России с Европой катастрофически испортятся, им в голову почему-то не приходит.

Такая политика — это даже не использование энергетики как оружия. Это использование трубопровода как средства шантажа или настоящего (на Украине очень любят всуе использовать это слово) терроризма на государственном уровне.

Украина, если вернуться к ярмарочной аналогии, не просто перепродает шарики, отсасывая часть газа, но и держит в каждой руке по опасной бритве, приставленной к рукам русского и немца. Если вдруг ей что-то не понравится, то может полоснуть. Не смертельно, но неприятно.

Если бы заложником украинского транзита была бы только Россия, то и Германия, и южноевропейские страны, вероятно, поддались бы американскому давлению, как сделала это Болгария, самоубийственно отказавшаяся от "Южного потока" и теперь очень об этом сожалеющая.

Но Германия не готова быть заложником сама — как не готовы Венгрия, Греция и другие находящиеся в зависимости от украинского транзита страны.

Россия — это надежный партнер. Украина — очень ненадежный. Это общеизвестно, и только прямая военная угроза или очень серьезный экономический ультиматум на уровне иранских санкций может вынудить Берлин отказаться от "Северного потока — 2" и отвратить южноевропейские страны от "Турецкого потока". Оба эти варианта маловероятны.

Причем США с удовольствием отправляли бы свои танкеры с СПГ на Украину и в этом случае не настаивали бы так жестко на сохранении украинского транзита. Но проблема в том, что Турция наотрез отказалась их пропускать: последствия в случае аварии могут быть уровня национальной катастрофы — слишком густо населены берега Босфора.

Поэтому сценарий Вашингтона, с которым полностью согласен Киев, выглядит следующим образом: Россия сохраняет украинский транзит, платит за него столько, сколько скажут, дополнительно оплачивает ремонт стремительно ветшающего трубопровода и при этих непомерных затратах пытается конкурировать с американским СПГ на европейском рынке.

Разумеется, нам это неинтересно, когда можно торговать напрямую. Москва, продавая газ, зарабатывает деньги — так было при СССР и так будет и дальше. Если страна-транзитер проявляет себя ненадежным, а уж тем более недоговороспособным партнером, то этого транзитера следует исключить из сделки.

Могут ли Вашингтон и Киев совместно сорвать строительство "Северного потока — 2" и не дать реализовать потенциал "Турецкого потока"? Украина не может, США — разумеется, могут, например если нанесут ракетный удар по газотранспортной инфраструктуре России.

Вот только ответ в данном случае будет неприемлемым для Вашингтона — собственно, на этом и строится доктрина ядерного сдерживания.

Германия — не Болгария, поэтому ни министр Перри, ни десант сенаторов, ни даже лично Дональд Трамп никак не могут запретить Берлину обеспечивать свою энергетическую безопасность и покупать газ напрямую у России, тем более что практически все формальности на пути строительства "Северного потока — 2" уже пройдены.

Поэтому в полном соответствии с известной поговоркой про брехливую собаку, чем громче заявления американских политиков по поводу "энергетики как оружия" и чем визгливее подтявкивания из Киева, тем меньше у них шансов предотвратить отказ России от украинского транзита. Полного отказа, скорее всего, и не будет — рано или поздно Украине надоест покупать российский газ реверсом у европейцев, плюс расположенным сразу за Украиной Венгрии и Словакии, наверное, все-таки выгоднее получать свой газ напрямую, а не в обход через моря.

Но, безусловно, пора кончать с этой странной экономической моделью, когда русский и немец почему-то не могут торговать друг с другом без участия украинца и разрешения американца.

Антон Крылов