Премьер-министр Дмитрий Медведев считает правильным увязать господдержку нефтегазовых компаний с их инвестициями в исследование и закупку российского оборудования.

Глава правительства провел заседание президиума Совета по модернизации экономики и инновационному развитию России, на котором обсуждалась работа нефтегазовых компаний России в условиях санкций. "Наряду с финансами нефтегазовый сектор, имея в виду его бюджетообразующее значение, оказался основной мишенью санкционного давления на Россию", — заявил премьер. Кроме того, снижение цен на нефть и падение курса рубля вынудило компании пересмотреть свою закупочную политику, но в этом глава кабинета министров видит шанс для реализации программы импортозамещения. "В случае если недропользователи обращаются за финансовой поддержкой к государству, видимо, целесообразно увязать вопросы получения этой поддержки с инвестициями в исследования, разработки и закупки российской инновационной продукции", — предложил Медведев один из механизмов.

Он призвал в целом мотивировать добывающие компании активнее использовать отечественное оборудование, комплектующие и программное обеспечение. Это даст дополнительный импульс к развитию российских технологий в сфере нефтедобычи, а они сейчас нужны еще и потому, что время легкой нефти прошло, а разработка трудноизвлекаемых запасов требует нестандартных решений.

– Для отдельных участков недр, на которых планируется разработка трудноизвлекаемых запасов, минприроды предлагает ввести упрощенный порядок лицензирования, — напомнил Дмитрий Медведев.

"Для участков, содержащих запасы трудноизвлекаемых и нетрадиционных углеводородов, лицензии должны выдаваться на основе заявки заинтересованного лица без проведения торгов, взимания всех видов платежей в заявленных пользователем недр границах", — пояснил министр Сергей Донской. Единственное условие, которое должно быть предъявлено, — введение в эксплуатацию такого месторождения на промышленную мощность по истечении определенного срока, что может быть достигнуто только путем внедрения новейших технологий.

Председатель правительства заявил, что даст министерствам и ведомствам поручение проработать различные механизмы, стимулирующие разработку трудноизвлекаемых запасов нефти и газа, а вице-премьера Аркадия Дворковича и министра финансов Антона Силуанова вообще вызвал к себе по вопросу изменений в налогообложении нефтегазовой отрасли. Так, премьер отреагировал на просьбу главы "Газпромнефти" Александра Дюкова быстрее ввести налог на финансовый результат нефтедобывающих компаний, без которого, как он уверен, невозможно применение многих современных технологий добычи.

– Сейчас у нас министр финансов в Вашингтоне находится. И вот когда он вернется из дальних странствий, зайдите ко мне и зайдите уже с конкретными предложениями, — обратился Медведев к Дворковичу. — Хватит разговоры вести на эту тему. С текстом закона заходите.

Заседание президиума прошло в Российском государственном университете нефти и газа имени Губкина, и премьер-министр нашел время, чтобы пообщаться со студентами. Молодежь тоже просила для себя стимулов к обучению. Разговор о повышении стипендий заходит практически каждый раз при встрече студентов с руководством страны.

– Государство никогда не сможет подверстывать размер стипендий к прожиточному минимуму, — подчеркнул глава правительства.

Цель стипендии, объяснил Медведев, не в том, чтобы кормить студентов: "Это такой подарок от государства за нормальную учебу". Прожить на стипендию студент не может — так было и 40 лет назад, так и сейчас. "Студенты должны сами думать о том, каким образом устраиваться. Это и есть признак зрелости", — считает председатель правительства. Он вспомнил, как сам в бытность студентом подметал улицы, потому что на 40 рублей стипендии жить было невозможно.

– Это не значит, что мы никак не оцениваем размер стипендий, — добавил премьер. — Конечно, мы должны учитывать все факторы, включая инфляцию, включая стоимость потребительской корзины, и мы будем это делать по мере возможности.

Премьер также заверил, что количество бюджетных мест в российских высших учебных заведениях не только не будут сокращать, но еще и увеличат. "Мы увеличиваем количество бюджетных мест, в том числе для вашего университета, — сказал Медведев. — Мы и дальше будем по мере возможности количество бюджетных мест увеличивать, потому что есть потребность в этом".

Также не собирается правительство сворачивать международные образовательные программы. Медведев уверен, что сложности в отношениях между Россией и Западом не должны отражаться на гуманитарном сотрудничестве и, в частности, на изучении российской молодежью иностранных языков.

– Мы с вами уже серьезные, взрослые люди, и понимаем, что никакие санкции на языки не распространяются, — подчеркнул глава правительства. — Люди все равно будут общаться.

Владимир Кузьмин

Арбитражный суд Москвы удовлетворил иск ВТБ о взыскании с Rusenergo Fund Ltd. 59,8 млрд руб. Сначала банк требовал 64,3 млрд руб., а в начале марта снизил сумму до 60,6 млрд руб. Заемщик перестал обслуживать кредит и в октябре 2014 г. банк пошел в суд, объяснял представитель ВТБ.

Rusenergo Fund создала ФК "Открытие" в 2008 г. (тогда фонд назывался Otkritie UES Capital Partners Fund PLC), чтобы выкупать акции миноритариев, недовольных реформой электроэнергетики. Фонд собрал 5% РАО "ЕЭС России", а потом конвертировал их в акции 23 энергокомпаний. Две трети средств, привлеченных на покупку, были заемными, писало Reuters. В 2009 г. "Открытие" продало фонд Xerilda Holdings и ВБРР. С 2010 г. фондом управляет Xenon. В 2010 г. фонд продал часть акций на $140 млн. Тогда же был составлен портфель, 90% которого пришлось на бумаги "Русгидро", "Россетей", "Интер РАО", "Э.Он Россия", "Энел Россия", говорится на сайте Xenon.

Но надежды не оправдались: индекс электроэнергетики Московской биржи с 2010 г. рухнул на 60%. Рыночная стоимость активов Rusenergo Fund упала ниже обязательств — активы фонда передаются кредиторам, сообщила Xenon в начале марта. В январе владелец фонда "Энерго финанс" подал заявление о собственном банкротстве. Кроме ВТБ с Rusenergo Fund и "Энерго финанс" судятся: "Русгидро" (требования — 11,4 млрд руб.), ФСК (20,3 млрд руб.), МОЭСК (500 млн руб.) и др. По данным двух собеседников "Ведомостей", знакомых с оценкой, в середине 2013 г. в портфеле было примерно от 1 до 5% акций "Русгидро", "Э.Он Россия", "Интер РАО", пяти МРСК "Россетей", ФСК и др., они стоили около $600 млн.

В конце февраля ВТБ получил 9,9% акций "Открытие холдинга", которые были частью залога по кредиту Rusenergo Fund. ВТБ в октябре обратил взыскание на заложенные фондом акции стоимостью 15,5 млрд руб., передает "Интерфакс" слова юриста компании. Представитель ВТБ заявил, что акции пока не реализованы.

Банку выгоднее продать активы — взрывного роста на рынке акций электроэнергетических компаний не предвидится, считает аналитик "Ренессанс капитала" Владимир Скляр. По его мнению, часть акций могли бы выкупить мажоритарии, чтобы продажи не обрушили рынок. Представитель ВТБ не ответил, ведутся ли переговоры с кем-то из владельцев энергокомпаний. Так же поступили представители энергокомпаний. Ранее представитель банка допускал, что какие-то активы ВТБ может сохранить.

Алина Фадеева

Правительство Медведева собирается либерализовать добычу нефти на Арктическом шельфе, допустив к ней не только частные российские, но и иностранные компании, если они имеют зарегистрированные в России "дочки".

Цель заключается, похоже, в максимальном расширении круга таких компаний — в том числе без оглядки на вопросы безопасности и эффективности.

Так, вполне разумно требуя от компаний опыта работы на шельфе, чиновники не делают разницы между Арктическим шельфом и шельфом теплых морей. Скажем, ЛУКОЙЛ успешно работает на шельфе Каспийского и Балтийского морей, но понятно, что накопленный в этих регионах опыт лишь ограниченно применим в условиях Арктики. Кроме того, на основных каспийских и балтийских месторождениях ЛУКОЙЛ работает на глубинах до 30 м, что также отличается от арктических реалий.

Освоение шельфа подразумевает, что участвующая в реализации этого нацпроекта компания должна быть лояльна государству, в том числе и провозглашенной им политике деофшоризации. Но эта тема тактично не поднимается либералами — как в случае государственно-частного партнерства в целом, так и в конкретном вопросе допуска компании на шельф. А поскольку сколь-нибудь внятные и поддающиеся проверке "правила лояльности" не вводятся, доступ на шельф могут получить компании, попросту игнорирующие государство; из крупнейших сегодня такое впечатление производит, например, ЛУКОЙЛ.

Так, словно в ответ на провозглашение руководством России политики деофшоризации его "дочка", управляющая иностранными активами корпорации, создает новые офисы за границей — в Хьюстоне и в Дубае, известнейшей офшорной зоне. Хотя в 2014 году ЛУКОЙЛ и без того, по оценкам экспертов, вывел в офшоры в виде дивидендов и других выплат около 5 млрд долл.

Налоговая дисциплина крайне актуальна сейчас, когда федеральный бюджет I квартала сведен с дефицитом в 4,9% ВВП, оценка годового дефицита повышена с 0,6 до 3,7% ВВП, и не факт, что его удастся удержать в этих рамках.

ЛУКОЙЛ в 2014 году увеличил выручку от реализации проектов на 1,9%, а чистую прибыль сократил на 39,4%. И нет уверенности, что произошло это из-за ухудшившейся конъюнктуры. Так, он отказывается раскрывать маржу при нефтепереработке — возможно, потому, что часть прибыли оседает в его зарубежных НПЗ.

Свертывание деятельности в России (например, замораживание, несмотря на обещание Алекперова, работы Ухтинского НПЗ) сочетается, насколько можно судить, с намерением направить 60% прибыли на выплату дивидендов, получателями которых фактически являются топ-менеджеры компании.

Можно ли это назвать добросовестным партнерством с государством — вопрос открытый. Хотя глава Минприроды Сергей Донской, работавший в финансовом департаменте ЛУКОЙЛа, наверное, ответит "да".

Важная особенность арктической нефти — нерентабельность ее добычи при нынешних мировых ценах (даже превысивших наконец 60 долл. за баррель). Смысл освоения Арктического шельфа — работа на перспективу, которая не определена. Этот деликатный нюанс может обнажить принципиальную разницу между крупным государственным и крупным частным бизнесом.

Госкомпании в силу специфики своего управления в любом случае будут выполнять лицензионные обязательства. Частные же компании зависят от рыночной конъюнктуры и нацелены на сиюминутную выгоду, что крайне затрудняет их возможность (даже при наличии желания) работать на неопределенную перспективу.

Арктика — кладовая будущего, но дата наступления этого будущего неизвестна. Госкомпаниям обустраивать месторождения на Арктическом шельфе значительно проще, чем частным: у них другая модель управления и иные принципы принятия стратегических решений.
Частная компания, получив лицензию на разработку нерентабельного сегодня, но, возможно, рентабельного послезавтра месторождения, будет сталкиваться со значительно большим, чем государственная, соблазном под разными предлогами затянуть подготовительные работы до времени, когда цена нефти уверенно пойдет вверх. При этом она пополнит свои запасы, сокращение которых является проблемой не только для иностранных корпораций, но и, насколько можно судить, для того же ЛУКОЙЛа. А методов контроля за деятельностью и добросовестностью "частника" у государства значительно меньше, чем в отношении компании с госучастием.

Поэтому есть основания опасаться, что на практике допуск частных компаний на Арктический шельф обернется букетом объективных и не поддающихся прогнозированию проблем, которые приведут к затягиванию работ, нарушению лицензионных условий и не просто новым скандалам, но и новой болезненной дискредитации как государства, так и бизнеса.

Похоже, либеральное правительство Медведева учитывает принципиальную разницу между моделями управления государственными и частными корпорациями, но, как это ни парадоксально, готово предоставить последним существенные льготы.

Предполагается, насколько можно судить, ввести правила, по которым иностранным компаниям будет выгоднее создавать совместные предприятия с частными, а не с государственными корпорациями: максимальная доля иностранца при сотрудничестве с частником может быть выше.

Таким образом, как часто бывает у либералов, средство — развитие конкуренции и частного бизнеса — становится самоцелью. Возникающая же при этом внятная угроза государственным интересам игнорируется.

Упрощая тем самым жизнь бизнесу, базирующемуся в странах, которые ввели санкции в отношении России, либералы лишают этот бизнес стимула лоббировать российские интересы на Западе.

Получается, что либеральное правительство Медведева может под предлогом развития частного предпринимательства поставить госкомпании, и так находящиеся под западными санкциями, в положение пораженных в правах по сравнению с их частными конкурентами. По сути, это будет равнозначно введению против них дополнительных санкций, — а учитывая их значение для российской экономики, это можно назвать режимом "самосанкций".

Секторальные санкции, ключевым пунктом которых стал запрет на доступ к технологиям бурения в Арктике, фактически были направлены на то, чтобы помешать сотрудничеству западных и российских компаний в шельфовых проектах. Льготные условия, которые, по всей вероятности, сможет предложить иностранцам ЛУКОЙЛ, станут дополнительным стимулом к подрыву существующих соглашений, подразумевающих, что только госкомпании могут быть недропользователем на шельфе. У западных нефтяников появится стимул пересматривать существующие соглашения, рассчитывая на дополнительные выгоды. И разумная конструкция, созданная для освоения Арктического шельфа, будет разрушена не только под давлением санкций, но и в результате весьма сомнительных правительственных инициатив. Фактически мы наблюдаем политику кнута и пряника, которая должна в итоге вынудить западных партнеров отказаться от сотрудничества с российскими госкомпаниями.

Президент Владимир Путин недавно заявил, что западные санкции малоэффективны и не наносят России значительного ущерба; похоже, правительство Медведева, и без того проводящее социально-экономическую политику в стиле "лихих 90-х", собирается по мере сил исправить эту недоработку США и их сателлитов.   

Михаил Делягин

Минэнерго подготовило поправки, которые меняют параметры поддержки инвесторов в ветроэнергетику (копия есть у "Ведомостей"). Чиновники предлагают растянуть сроки запуска ветростанций с 2020 г. на 2024 г., но их совокупная мощность остается прежней (3,6 ГВт), а ежегодно нужно будет запускать станции максимум на 500 МВт. Минэнерго за то, чтобы снизить требования по локализации оборудования: в 2015 г. ее уровень составит 20%, в 2016 г. — 30%, с 2018 по 2020 г. — 45%, а с 2020 по 2024 г. — 65%. Прежде выйти на уровень в 65% нужно было уже в 2016 г. При этом размер предельных капзатрат Минэнерго предлагает оставить на прежнем уровне — чуть более 65 000 руб. за 1 кВт. Корректировки позволят привлечь инвесторов и сгладить рост нагрузки на потребителей, которые оплачивают строительство зеленой генерации. Если раньше доплата в 2020 г. на всех должна была составить 132,5 млрд руб., то при новом подходе сумма снизится до 105,5 млрд руб.

Механизм поддержки возобновляемых источников энергии (ВИЭ) работает с 2013 г. Он обещает инвесторам в новые станции возврат вложенных средств с доходностью примерно 14% годовых. Конкурс на солнечные станции вызвал ажиотаж. А заявок на ветропарки было мало. Инвесторы объясняли: завышены требования по локализации, занижены предельные капзатраты. Некоторые инвесторы добивались снижения уровня локализации, другие просили не менять требования, но все просили увеличить предельный размер капвложений и удлинить программу.

Конкурсы на строительство ветропарков выиграли две компании: "Алтэн" чешского фонда Falcon Capital (51 МВт) и ГК "Энергия солнца" (105 МВт). "Для нас главным условием реализации проекта является повышение капзатрат — экономически оправданный тариф, вдвое выше принятого Минэнерго", — говорит представитель ГК "Энергия солнца". Связаться с "Алтэном" не удалось.

Участники рынка продолжают обсуждать с Минэнерго изменение предельных капзатрат, рассказывает представитель программы IFC по развитию ВИЭ в России Алексей Жихарев. По его словам, повышение капитальных затрат — принципиальный вопрос. Обсуждается два варианта: зафиксировать суммы или привязать их к коэффициенту, который бы учитывал разницу курсов на момент проведения конкурса и начало строительства, рассказывает Жихарев. На случай, если капзатраты для проектов с уже заключенными договорами о предоставлении мощности повышены не будут и не будет возможности завершить строительство, инвесторы обсуждают возможность выхода из договоров без штрафа, добавляет он.

Если Минэнерго поддержит все предложения инвесторов (инвесторы в солнечную энергетику просят изменить максимальный размер капзатрат), ценовая нагрузка на потребителей в 2020 г. вырастет еще больше. "Предложения Минэнерго ведут к тому, что платеж за 6 ГВт ВИЭ станет равным платежу за 100 ГВт традиционной генерации, а смягчение требований к локализации перечеркнет цели программы поддержки, — сказал директор НП "Сообщество потребителей энергии" Василий Киселев. — Инструмент для развития новых технологий предлагают окончательно оформить в еще один способ отъема денег у потребителей".

Алина Фадеева