Министерство природных ресурсов и экологии в новом правительстве Дмитрия Медведева будет курировать вице-премьер Алексей Гордеев, в ведении которого сейчас находится сельское хозяйство. Об этом РБК рассказали бизнесмен, регулярно участвующий в консультациях с чиновниками Минприроды, и чиновник правительства.

В понедельник, 21 мая, Гордеев представил нового главу Минприроды Дмитрия Кобылкина коллективу. От имени правительства вице-премьер выразил благодарность его предшественнику Сергею Донскому и работникам ведомства "за проделанную работу на историческом этапе развития страны и курируемых отраслей", а также пожелал Кобылкину удачи на новом посту, говорится в сообщении министерства.

"Обычно тот вице-премьер, который представляет министра, и курирует ведомство", — сказал РБК сотрудник Минприроды и подтвердил источник в правительстве. Но, представляя нового министра, Гордеев просто сказал, что делает это по поручению премьер-министра Дмитрия Медведева, не назвав себя новым куратором Минприроды, добавил один из собеседников РБК.

В новом правительстве у Медведева будет десять заместителей. Но распределение обязанностей между ними еще не подписано, сказала РБК его представитель Наталья Тимакова. 21 мая Медведев заявил, что распределит обязанности между заместителями в течение недели, добавив, что они и так знают, чем должны заниматься. "Прошу всех вице-премьеров организовать работу по тем направлениям, которые вы координируете", — сказал Медведев.

Представитель Минприроды отказался от комментариев, с представителем Гордеева связаться не удалось.

В прежнем составе правительства АПК курировал вице-премьер Аркадий Дворкович, а природопользование — Александр Хлопонин. Оба не вошли в новое правительство. Еще один блок — индустриальный (энергетика и промышленность), который также курировал Дворкович, достался вице-премьеру Дмитрию Козаку. Источники РБК не исключали, что он будет курировать и вопросы природопользования либо министерство подчинят сразу нескольким вице-премьерам. Представитель Козака отказался от комментариев.

Гордеев не первый раз работает в правительстве. Во время первого президентского срока Владимира Путина с 2000 по 2004 год он совмещал пост вице-премьера и министра сельского хозяйства. На посту главы Минсельхоза он оставался до 2009 года. При Гордееве развитие АПК вошло в число национальных проектов.

Вице-президент Центра политических технологий Алексей Макаркин назвал передачу в ведение Гордеева Минприроды усилением его позиций. "Агропромышленный комплекс и охрана природы — две сильные ресурсные сферы. По-видимому, было решено не отдавать слишком много полномочий одному вице-премьеру (Козаку. — РБК), а распределить их между другими заместителями председателя правительства", — сказал политолог. Одной из целей такого назначения может быть желание уравновесить министров и их куратора с тем, чтобы им сложнее было формировать друг с другом внутренние коалиции, считает Макаркин: новый министр сельского хозяйства Дмитрий Патрушев — серьезная фигура на политическом поле (его отец — глава Совбеза Николай Патрушев), а экс-губернатор ЯНАО Кобылкин — выходец из НОВАТЭКа (до перехода на госслужбу работал в структурах компании), у Гордеева же нет очевидных бизнес-интересов, и он достаточно независим.

Людмила Подобедова, Тимофей Дзядко, Алина Фадеева

Принадлежащая Виктору Вексельбергу "Ренова" вернулась к идее о продаже "Т плюс" структуре "Газпрома" — "Газпромэнергохолдингу", сообщил "Интерфакс" со ссылкой на два источника. Предложение было сделано на прошлой неделе и пока носит неофициальный характер, уточняет агентство. Параллельно ведутся переговоры с Федеральной антимонопольной службой, которая заблокировала потенциальную сделку между двумя компаниями в 2015 г., пишет "Интерфакс".

Переговоры о возможном слиянии двух компаний идут, подтвердил "Ведомостям" федеральный чиновник. Представитель "Газпрома" комментировать вопрос по существу не стал: "с учетом новых санкций каких только инвестиционных идей не витает в воздухе". Его коллега из "Реновы" отказался от комментариев. Представитель "Газпромэнергохолдинга" говорит, что компания не получала "никаких официальных предложений".

Слияние "Т плюс" с "Газпром энергохолдингом" — часть программы антисанкционных мер, которые были предложены Вексельбергом правительству, сообщал со ссылкой на свои источники "Коммерсантъ": бизнесмен выразил готовность выйти из энергетического бизнеса.

"Т плюс" входит в четверку крупнейших российских энергокомпаний. Эффективная доля Вексельберга в "Т плюс" более 60%, сообщал директор "Т плюс" по экономике и финансам Кирилл Лыков в ноябре 2017 г. в интервью "Интерфаксу".

В 16 регионах страны "Т плюс" принадлежит 61 электростанция общей мощностью 15,7 ГВт. Рыночная стоимость такого актива может оцениваться примерно в 100 млрд руб., посчитала аналитик АКРА Наталья Порохова. Теоретически она могла бы быть и выше, но "у "Т плюс" рентабельность ниже среднеотраслевой — 14% по операционному потоку. Средний показатель по отрасли сейчас — около 25%. Это связано с тем, что половину выручку формируют низкодоходные сегменты — производство тепла и сбыт электроэнергии, объясняет Порохова.

6 апреля Вексельберг и "Ренова" попали под санкции США. После этого бизнесмен начал снижать долю в зарубежных активах. Сначала он продал 14,59% в швейцарской компании Sulzer ей же самой, чтобы снизить свою долю ниже контрольной. А затем отдал часть своего пакета в швейцарских Oerlikon и Schmolz + Bickenbach партнерам по "Ренове" и ее менеджерам.

Идее объединить обе компании семь лет. Первая попытка слияния предпринималась в 2011 г. Предполагалось, что контроль останется у "Газпрома", а "Ренова" получит в СП 25% плюс 1 акция. Но против сделки выступила ФАС: она привела бы к созданию самой крупной энергокомпании в России. Вторая попытка состоялась в 2014-2015 гг., но также до завершения сделки не дошло.

В условиях санкций речи о денежной сделке, видимо, идти не может. Компания — покупатель санкионного актива рискует сама оказаться под действием санкций, говорит партнер Tertychny Agabalyan Иван Тертычный. "Вероятнее всего, участники готовящейся сделки консультируются с OFAC о возможных условиях и последствиях ее совершения. Это совершенно официальная практика в Вашингтоне", — добавляет юрист. По мнению партнера BMS Law Firm Дениса Фролова, если собственник "Т-плюс" сменится на несанкционного, то, юридически, это выведет компанию из-под санкций.

Определение "существенной сделки" не подразумевает ее обязательного денежного характера, отмечает Тертычный. "Из данных госдепа США следует, что "существенной" может быть признана та сделка, которая касается отраслей, связанных с безопасностью или разведкой, — отмечает юрист. — "Т плюс" обеспечивает энергоснабжение более 40 промышленных предприятий в регионах присутствия. Вполне возможно, там будут и оборонные предприятия".

Сама по себе энергетика к санкциям не очень чувствительна, отмечает Порохова. "Долг рублевый, внутренний. Единственный момент — потенциальные проблемы с покупкой оборудования в среднесрочной перспективе", — говорит Порохова. Сейчас в правительстве обсуждается программа модернизации тепловых станций — 40 ГВт мощностей. "Т плюс" видит в новой программе ДПМ возможность перейти к новым технологиям, внедряя установки на базе газовых турбин (ПГУ). Но турбины подходящей для этого мощности в России не производятся. А их приобретение санкционной компанией может стать проблемой.

Артур Топорков, Полина Трифонова, Виталий Петлевой

Защита окружающей среды становится делом первостепенной важности и для государства, и для общества.

Что касается обычных граждан, то они в массе своей задумываются о среде обитания только в экстренных случаях — когда, скажем, появляются необычный запах или дым, или если в их местности собираются разместить какие-либо сомнительные с точки зрения экологической чистоты производства.

Есть, как всегда, довольно инертное большинство, и есть общественные организации и активисты, которые следят за экологической обстановкой и при необходимости бьют обоснованную тревогу. К тому же надо признать, что к властям в этом плане сложилось стойкое недоверие. На памяти многих поколений чиновники то совсем не заботились о защите окружающей среды, то заботились о сохранности природы по "остаточному принципу", а зачастую были настроены скорее скрывать проблемы, нежели вовремя их решать.

Так что независимые экологические организации нужны — на то и щука в реке, чтоб карась не дремал. Однако не все они заслуживают одинакового уважения и доверия. Защита окружающей среды — это огромное поле деятельности, в которую вовлечены в том числе большие политические и экономические интересы и, соответственно, огромные деньги. Было бы наивно думать, что все многочисленные экологические движения и группы исключительно белые и пушистые, и не ставят перед собой иных задач, кроме тех, о которых заявляют открыто.

Как отличить борьбу за окружающую среду от скрытого противодействия развитию инфраструктуры и производства? Что надо сделать, чтобы экология не использовалась как политический механизм протестной активности? Какие изменения необходимо внести в законодательство, чтобы найти баланс между сохранением природы и развитием экономики?

Эти вопросы обсуждались в МИА "Россия сегодня" на "круглом столе" "Протестные экологические акции: кому выгодно?" Был представлен экспертный доклад "Экозащита или эконападение: политические экологи в России и мире". Авторы доклада — политологи Сергей Михеев, Максим Жаров и Игорь Рябов. Кроме них, в дискуссии приняла участие Ирина Гехт, заместитель председателя Комитета Совета Федерации по аграрно-производственной политике и природопользованию.

Авторы доклада приводят впечатляющий список из 47 крупных промышленных проектов, которые в 2009-2017 годах были остановлены в России или оказались в конфликтной ситуации из-за "экологического экстремизма". На примере шести регионов показаны юридические и политические технологии, применяемые для блокирования крупных инфраструктурных проектов.

Авторы ставят проблему в широкий международный контекст. Влиятельные силы на Западе используют активность различных — как глобальных, так и низовых, местных — общественных организаций, оказывающих давление на промышленность и государственные институты развития через инструменты экологического протеста, фактически в качестве инструмента экономической конкуренции. Значительная часть экологических протестов с начала 1990-х годов в России направлена против стратегических отраслей промышленности: горнодобывающей, нефтегазовой, металлургической.

По мнению авторов доклада, многие представители отечественной несистемной оппозиции активно используют экологические протесты для дестабилизации общественно-политической ситуации в российских регионах, а также в целях самопиара.

Под действие Закона "Об иностранных агентах" попали и 29 экологических организаций. Многие из них занимались широким кругом вопросов, связанных "с правом на здоровую окружающую среду": проводили оценку экологического воздействия новых девелоперских проектов, акцентировали внимание общества на коррупции в природоохранной сфере или сигнализировали об авариях и происшествиях в промышленности и атомной отрасли. И тем самым, полагают авторы доклада, напрямую вмешивались в вопросы государственной политики в сфере развития промышленного производства и инфраструктуры.

Ирина Гехт считает, что у нас в стране уже можно говорить о приоритете и даже диктатуре экологической безопасности. Теперь речь идет о формировании компетентной и ответственной экспертной среды и о том, чтобы поставить барьеры распространению недостоверной информации. Сенатор также признала, что некомпетентностью грешат и многие чиновники от экологии.

В докладе на конкретных примерах проанализированы методы действий так называемых "экополитиков". Одним из самых простых способов мобилизации среднего обывателя на протесты стало обращение к проблемам угрозы жизни и здоровья человека.

В этом случае быстрее всего ломается барьер критического осмысления информации, и ситуация переводится в плоскость обостренного эмоционального восприятия любой проблемы. После этого легко подключается политическая составляющая, переводящая эмоциональный протест в русло выступлений против существующих порядков, законов, проектов и, в конечном счете, против действующей власти.

Именно этого зачастую и добиваются организаторы выступлений. Далее, в зависимости от ситуации, объект протеста может быть персонализирован — конкретный орган власти, конкретная компания, конкретный человек. Требования обычно сводятся к двум отрицательным формулам — или "ликвидировать", или "не строить". Варианты конструктивного компромисса чаще всего отрицаются с порога и выдаются за желание властей "обмануть народ".

Сама по себе такая постановка вопроса наводит на мысли о том, что реальные цели таких протестов могут не иметь ничего общего с декларируемой заботой о здоровье людей и охране окружающей среды.

В подобной ситуации главной задачей экологов, общества, предпринимателей и государства авторам доклада видится нахождение такого работающего компромисса, который обеспечивал бы оптимальное разрешение конфликтных ситуаций с выходом на новое качество проработки экономических проектов. Возникновение проблем должно стимулировать поиск правильного решения, а не заводить ситуацию в тупик.

Необходимо, по мнению авторов доклада, последовательно совершенствовать экологическое законодательство, чтобы препятствовать деструктивной практике экопротестов, базу которых составляет политический протест, а не экспертная деятельность в сфере контроля окружающей среды.

Между прочим, авторам доклада представляется непродуманным создание института общественных экологических инспекторов, как предлагает Общественный совет при Федеральной службе по надзору в сфере природопользования. По их мнению, такой общественный институт "дает пищу для роста числа правозащитников в экологической сфере — фактически на средства государства (через систему президентских грантов)".

Алина Егорова

Президент Болгарии заявил, что его страна нуждается в прямых поставках российского газа — и для этого нужен отдельный газопровод. Ирония судьбы в том, что именно такой газопровод Россия и хотела строить всего несколько лет назад, однако София предала Москву и под давлением США запретила строительство. При каких условиях Россия простила бы Болгарию и дала разрешение на подобный газопровод?

Болгария нуждается в прямых поставках российского газа через Черное море — ради энергетической безопасности и эффективности не только ее самой, но и всего Евросоюза. С таким заявлением президент Болгарии Румен Радев сначала выступил в интервью "Коммерсанту", а потом коснулся этой темы и в разговоре с премьер-министром Дмитрием Медведевым во время визита в Москву. Во вторник болгарский президент встретится с Владимиром Путиным в Сочи. Это будет первая двусторонняя встреча двух президентов за 10 лет.

"Надеюсь, что наши правительства пересмотрят возможность прямых поставок газа из России через Черное море", — приводит слова болгарского президента ТАСС. По словам Радева, новый газопровод можно назвать "Болгарским потоком".

Болгарские пожелания выглядят откровенно анекдотично. Несколько лет назад Газпром был готов сделать то, о чем просит сейчас Болгария. Тогда планировалось построить газопровод "Южный поток" мощностью 63 млрд кубов, который как раз должен был выходить на берег Болгарии — и делать тем самым Болгарию крупным европейским газовым хабом. Снабжая при этом, разумеется, газом саму эту страну, причем со скидкой, не говоря уже о 3 млрд долларов ежегодного дохода за транзит газа. Строительство "Южного потока" запустили в 2012 году, и первый газ по нему должен был пойти в конце 2015 года. Однако в 2014 году София под давлением США предала своего российского партнера и запретила строительство трубопровода на своей территории. России пришлось закрыть проект и переключиться на сотрудничество с Турцией — так возник газопровод "Турецкий поток", строительство которого сейчас активно ведется.

И вот теперь выясняется, что болгарские политики снова хотят сыграть в ту же игру. В какой-то мере у них есть для этого резоны.

После того, как "Турецкий поток" решили строить не в четыре, а в две нитки мощностью не 63, а 31,5 млрд кубов, освободились условные 30 млрд кубометров газа, предназначенных для Европы. Желающих качать эти объемы много. В первую очередь это, конечно, Украина, мечтающая сохранить хотя бы остатки газового транзита. О "Сербском газопроводе" мечтают сербы (правда, здесь речь о продолжении "Турецкого потока"). И вот теперь Болгария присоединилась к этому списку — она согласна на прокачку хотя бы 15,75 млрд кубометров (это мощность одной нитки). Болгария обосновывает преимущества прокачки газа через свою территорию уже построенной и действующей ГТС, соединяющей ее с другими странами Центральной Европы.

"С экономической точки зрения маршрут по старому "Южному потоку" России выгоден. Маршрут был проработан, понятно, куда и в каких объемах пойдет газ, со всеми странами ранее были заключены межправсоглашения, созданы совместные компании. Труба мощностью в 15,75 млрд кубов идеально легла бы для удовлетворения потребностей Балкан", — говорит ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности Игорь Юшков. Этот маршрут позволяет снабжать напрямую газом Болгарию, а также Румынию, Молдавию, Сербию, Венгрию — и, разумеется, обходить Украину.

Однако сегодня рабочий вариант — это строительство второй нитки "Турецкого потока", заточенной под нужды европейских потребителей (по первой нитке пойдет газ исключительно для самой Турции). В межправсоглашении говорится, что вторая нитка выйдет на берег в европейской части Турции и дальше проследует до границы с Грецией. "Но куда дальше гнать газ — пока неясно. Возможно, из Греции газ пойдет в Италию, а возможно, в Болгарию. Один из рассматриваемых вариантов — использовать в реверсном режиме Трансбалканский газопровод, по которому сейчас российский газ качается через Болгарию в Турцию, другой — строить новую трубу. Все эти вопросы не решены", — говорит Юшков.

И все же шансы на то, что Россия пойдет на изменение маршрута, крайне малы — хотя бы в силу негативного опыта участия Болгарии в проекте "Южный поток". "Болгария показала себя несамостоятельной страной. Четыре года назад мы с ними обо всем договорились по проекту "Южного потока", болгары выдали разрешение на строительство. А тут приезжают американские сенаторы, проводят переговоры с болгарами, и они отзывают разрешение и весь проект закрывается", — напоминает Юшков.

Пока кураторы Болгарии не дадут гарантий, что новый проект не будет сорван, Россия вряд ли всерьез будет обсуждать проект "Болгарского потока". "Естественно, с американцами сейчас разговаривать никто не будет. Но хотя бы гарантии с ЕС, что он не будет мешать этому проекту, требуются", — считает эксперт ФНЭБ.

Почему же София поднимает этот разговор? Потому что, пока не построена вторая нитка "Турецкого потока", у Болгарии остается пусть небольшой, но шанс на возрождение усеченного проекта "Южного потока". "Не зря Газпром строил вторую нитку "Турецкого потока" медленнее, чем первую. И остановил трубу в акватории, хотя мог достроить ее до берега, как и первую нитку", — говорит Игорь Юшков.

Болгарии проект нового газопровода, разумеется, весьма выгоден. Однако Софии надо сильно постараться, чтобы Россия вновь ввязалась в эту историю. "Болгарам надо политически сыграть в сторону России. Например, если бы они взяли и проголосовали против продления санкций со стороны ЕС, это бы гарантировало бы Болгарии газовую трубу. Но на это они не пойдут. Сама Болгария делать ничего не хочет", — говорит Юшков.

По его мнению, София ждет, пока окончательно решится вопрос по "Северному потоку — 2", чтобы заполучить свой газопровод усилиями немцев. "Когда будет понятно, что "Северный поток — 2" реализован, болгары начнут переговоры с Брюсселем. Их аргументы будут таковы — мол, немцы себе построили прямой газопровод, значит, это не политическое оружие России, а экономический проект. Следовательно, трубу можно строить в любой стране в рамках общего законодательства ЕС, в том числе в Болгарии. Если Брюссель соглашается с этими доводами, дает формальное одобрение болгарской трубе, то это будет сигнал России, что можно возобновлять переговоры с Болгарией", — заключает собеседник.

Ольга Самофалова