Госдума приняла в третьем чтении законопроект, который запускает механизм завершения большого налогового маневра в нефтегазовой отрасли. Он предполагает, что фискальная нагрузка с экспорта перейдет на внутренний рынок и сделает льготы переработке более адресными.
Суть маневра, который был начат в 2015 году, в снижении экспортной пошлины на нефть с текущих 30 процентов до нуля в течение шести лет (по пять процентов в год). Одновременно должна пропорционально вырасти ставка налога на добычу полезных ископаемых (НДПИ).
В результате нефтеперерабатывающие заводы (НПЗ) лишатся таможенной субсидии, а внутренние цены на нефтепродукты станут более подвержены внешней ценовой конъюнктуре. Чтобы сгладить негативный эффект, для НПЗ введут отрицательный акциз на нефть, а для снижения зависимости внутреннего топливного рынка от колебаний мировых цен на нефть и нефтепродукты к отрицательному акцизу добавят дополнительное слагаемое в виде демпфирующей компоненты.
Кроме того, в фискальный механизм впишут логистический коэффициент, который позволит учитывать дальность НПЗ от рынка сбыта. Чем он дальше, чем выше будет коэффициент, который применят к отрицательному акцизу на нефть, отправленную на переработку. НПЗ, которые не попали под западные санкции, не хотят заключать соглашение на модернизацию с правительством и не работают на внутренний рынок, льготы не получат.
На случай, если мировые цены на нефть подскочат более чем на 15 процентов за месяц и новый фискальный механизм, который должен заработать с начала 2019 года, не сдержит розничные цены, правительство сможет экстренно поднять экспортную пошлину на нефтепродукты до 60 процентов от ставки пошлины на нефть. Это снизит экспортный нетбэк, то есть доходность от продажи топлива внутри страны и на экспорт сблизится, после чего повода для повышения цен на АЗС не будет.
Федеральный бюджет при нефти по 40 долларов получит гарантированный дополнительный доход в размере триллион рублей в течение шести лет за счет завершения налогового маневра, говорил ранее руководитель департамента налоговой и таможенной политики минфина Алексей Сазанов. Замминистра энергетики Павел Сорокин подчеркивал, что не ожидает серьезного негативного эффекта на НПЗ, а прежде чем вновь вносить корректировки в закон, потребуется два-три года на оценку реального эффекта.
Александра Воздвиженская
Крупнейший в Восточной Европе нефтехимический холдинг "Сибур" готовится провести IPO. Компания нанимает банки и проводит встречи с потенциальными инвесторами. Но сроки и другие детали размещения пока не определены.
"Сибур" идет на биржу
Нефтехимический холдинг "Сибур" начал подготовку к размещению акций на бирже и уже нанял для этого несколько банков, рассказал РБК источник в одной из нефтегазовых компаний. По его словам, компания проводила консультации о подготовке к IPO c банком UBS.
Еще один банк-консультант — Газпромбанк, рассказал РБК близкий к этому банку источник. "Про банки UBS и Газпромбанк могу подтвердить, остальное — в состоянии обсуждения", — сказал РБК источник, близкий к руководству холдинга.
"Как любая успешная компания, "Сибур" рассматривает различные стратегические варианты финансирования своего роста и развития. В настоящее время преждевременно говорить о конкретных планах", — говорится в официальном ответе пресс-службы "Сибура", поступившем в РБК.
"Акционеры "Сибура" приняли решение о подготовке компании к IPO, теперь все зависит от состояния рынков капитала. Компания готова провести размещение в ближайшее "окно", но когда, пока трудно сказать", — заявил РБК еще один источник, близкий к холдингу. "UBS не участвует в подготовке IPO. С этим банком были консультации на раннем этапе, но в подготовке сделки он не участвует", — подчеркнул он. По его словам, финального синдиката банков пока нет — будет "большой международный синдикат". Структура размещения (в частности, сколько акций продаст сама компания, а сколько — ее акционеры) также пока не определена. Основная "целевая" площадка — Московская биржа, в качестве дополнительных возможных площадок рассматриваются европейские биржи, добавил он.
"Это будет крупнейшее в современной истории IPO в перерабатывающем секторе российской промышленности с высокой добавочной стоимостью", — заключил собеседник РБК. "Нефтехимия никогда не была публичной в России, за последние десять лет "Сибур" провел большую образовательную работу и познакомил с этой отраслью инвесторов. Возможно, это облегчит проведение отраслевого IPO", — замечает руководитель информационно-аналитического центра Rupec Андрей Костин.
У "Сибура" как раз заканчивается пик инвестиционной активности (более $16 млрд за семь лет), что "даст устойчивый рост денежного потока в долгосрочной перспективе", говорит источник, близкий к организаторам IPO. Но инвесторы также смогут поучаствовать в "живой истории роста", так как реализация проекта "Запсибнефтехим" в Тобольске, который увеличит производство полимерной продукции холдинга более чем вдвое, завершается только в 2019 году, добавляет он.
В июне 2017 года на Петербургском экономическом форуме крупнейший акционер "Сибура" Леонид Михельсон говорил, что IPO компании может пройти после запуска "Запсибнефтехима". "Оценка компании должна включать в себя оценку "Запсибнефтехима", и этот процесс идеально было бы привязать к завершению строительства, но не обязательно. Поэтому с учетом ситуации на рынках и интересов акционеров IPO может быть и раньше, и позже", — пояснял в интервью РБК предправления "Сибур Холдинга" Дмитрий Конов, подчеркивая, что это его "личное понимание", а решение о сроках IPO — "безусловно, за основными акционерами".
Сколько стоит "Сибур"?
По словам одного из собеседников РБК, предварительная оценка "Сибура" для IPO составила $18-20 млрд. Средний мультипликатор у иностранных аналогов — более семи показателей годовой EBITDA, но у "Сибура" (по итогам 2017 года EBITDA составила $2,9 млрд) больше рентабельность по EBITDA (35% по итогам 2017 года) и выше темпы роста, уточняет источник, близкий к "Сибуру". К тому же в стоимости компании должны учитываться уже сделанные инвестиции в "Запсибнефтехим", подчеркивает он: $5,2 млрд в 2015-2017 годах и еще около $2 млрд, запланированных на 2018 год. Таким образом, предварительная оценка компании — $20-26 млрд, заключает собеседник.
Учитывая EBITDA "Сибура" за 2017 год и готовящийся запуск "Запсибнефтехима", а также более благоприятную макроконъюнктуру, можно предположить, что в ближайшие 12 месяцев показатель EBITDA вырастет до $4,5 млрд, сказал РБК ведущий аналитик по нефти и газу Wood&Co Ильдар Давлетшин. При оценке российской компании он предлагает использовать более низкий мультипликатор — 6, в этом случае 100% "Сибура" будет стоить $22,4 млрд (за вычетом чистого долга, который по итогам 2017 года составил около $4,6 млрд), подсчитал эксперт.
Преимущество "Сибура" по сравнению с иностранными конкурентами — в дешевизне сырья (газа), но в России выше страновые риски, поясняет Давлетшин необходимость дисконта при оценке компании. "К сожалению, российские акции в среднем торгуются с существенным дисконтом по сравнению с международными аналогами — он превышает 50%. Это связано с санкциями, введенными США и Европой с 2014 года, а также традиционными факторами, такими как более низкий уровень корпоративного управления. Хотя в последнее время ситуация в этом отношении выправляется", — добавил эксперт.
Готовность "Запсиба" очень высокая, поэтому в стоимости "Сибура" нужно учитывать средства, вложенные в этот проект, который после запуска будет приносить стабильный денежный поток, соглашается Костин из Rupec. Компания, вероятно, пытается разогреть интерес инвесторов, предлагая им поучаствовать в IPO незадолго до запуска этого проекта, предполагает он.
Последний раз оценку "Сибура" в конце 2015 года называл руководитель Федеральной антимонопольной службы Игорь Артемьев, когда служба одобрила продажу 10% компании в пользу китайской Sinopec. По его словам, эта доля обошлась китайской компании в $1,338 млрд, то есть весь "Сибур" оценили в $13,38 млрд. Спустя год, когда еще 10% купил другой китайский инвестор — Фонд Шелкового пути, Михельсон сказал, что сумма этой сделки сопоставима с первой.
Санкционные риски
За последние несколько лет у "Сибура" появилось два крупных иностранных акционера — китайские Sinopec и Фонд Шелкового пути, которые купили по 10%. Михельсону принадлежит крупнейший пакет акций — 48,5%, из них 14,4% переданы в доверительное управление Газпромбанка. Среди основных акционеров компании также бизнесмен Геннадий Тимченко (17%) и зампредправления "Сибур Холдинга" Кирилл Шамалов (3,9%). Тимченко и Шамалов находятся под санкциями США — их включили в список SDN, означающий изоляцию от финансовой системы США.
"Миноритарии с такими пакетами не оказывают влияние на стоимость компании и возможность инвесторов работать с этим бумагами. Это подтверждают примеры других российских компаний, где также есть совладельцы, попавшие в SDN", — сказал РБК источник, близкий к организаторам размещения "Сибура". Юридических ограничений нет, и предварительные встречи с инвесторами показывают, что компания интересна, добавил он.
Согласно разъяснению OFAC (подразделение Минфина США, отвечающее за соблюдение санкционного режима), если подсанкционные лица не имеют контроля в компании, инвесторы не несут рисков при покупке ее акций, говорит партнер Paragon Advice Group Александр Захаров. Например, во вторник, 24 июля, стало известно, что американские инвесторы купят "токсичные" долги Bank of Cyprus, где 9,3% владеет попавший под американские санкции Виктор Вексельберг, напоминает он. Но если подсанкционные акционеры будут продавать собственные акции, а не выпущенные компанией, это может грозить инвесторам вторичными санкциями, предупреждает Захаров.
Ряд западных инвесторов, особенно из США, проявляет крайнюю осторожность в любых вопросах, так или иначе связанных с санкциями: они часто избегают таких ценных бумаг, хотя формально могут ими владеть, добавляет Давлетшин. Возможно, это приведет к тому, что круг потенциальных инвесторов "Сибура" будет меньше, чем до введения санкций против России и отдельных акционеров компании, заключает он.
Представители Газпромбанка, Тимченко и Шамалова отказались от комментариев. В пресс-службе UBS не ответили на запрос РБК.
Тимофей Дзядко, Петр Канаев, Алина Фадеева
"Это все наши деньги" — ставшая крылатой фраза, которую главный исполнительный директор "Роснефти" Игорь Сечин произнес в 2012 г. перед завершением сделки по покупке ТНК-ВР. Так он ответил на вопрос, выплатит ли ТНК-ВР дивиденды своим миноритариям, добавив, что дивиденды — это средства, которые пойдут на снижение долга "Роснефти": он после покупки ТНК-ВР в 2013 г. превысил $70 млрд.
С тех пор "Роснефть" бьется за каждую копейку, будь то в стенах правительства или в судах — особенно в судах. Такая тактика была у топ-менеджеров ТНК-ВР, многие из которых перешли в "Роснефть", говорил "Ведомостям" знакомый с ними источник. Самой громкой победой "Роснефти" стало взыскание в суде 100 млрд руб. с АФК "Система" Владимира Евтушенкова. Эта сумма, по версии нефтяной компании (в разгар спора сумма превышала 260 млрд руб.), — ущерб, который понесла "Башнефть" в результате реорганизации.
Другой крупный иск — на 60 млрд руб. "Роснефть" в 2015 г. подавала к Минэнерго и Роснедрам. Компания считала, что ее Верхнечонское месторождение имело право на льготную пошлину на нефть, однако она не применялась с мая 2011 г., поэтому компания просила возместить ей средства задним числом. Затем "Роснефть" отказалась от претензий, и дело завершилось мировым соглашением (его условия не сообщались). Это был не единственный спор с Роснедрами. С тех пор как шесть лет назад компанию возглавил Сечин, "Роснефть" оспаривала условия конкурса на Гавриковский участок недр (иск отозвала) и итоги тендера на Восточно-Таймырский участок (суд отказал "Роснефти"). Кроме того, "Роснефть" требовала от "Транснефти" пересмотра условий договора на прокачку нефти (спор урегулирован в досудебном порядке). В споре с ФНС нефтяная компания оспаривала доначисление 2,4 млрд руб. налогов, пени и штрафов ее "дочке" "Ванкорнефти" (проиграла). "Роснефть" также через суд добилась доступа к трубе структуры "Газпрома" на Сахалине — Sakhalin Energy (оператор проекта "Сахалин-2"). Суд обязал "Газпром" прокачивать 2 млрд куб. м газа "Роснефти" ежегодно, правда, компании нужно было 8 млрд куб. м.
13 июля "Роснефть" неожиданно подала иск на 89,1 млрд руб. к своим партнерам по проекту "Сахалин-1": российским "дочкам" американской ExxonMobil (30%), японской Sodeco (30%) и индийской ONGC Videsh (20%), а также к своим структурам "Сахалинморнефтегаз-шельф" и "РН-астра" (20%). Скорее всего, претензии касаются частичного перетока нефти с месторождения "Северное Чайво" (разрабатывает "Роснефть") в примыкающее месторождение "Чайво" ("Сахалин-1").
С проблемами перетоков сталкиваются многие компании и, как правило, договариваются между собой. Тогда зачем "Роснефти" понадобилось идти в суд? В назидание другим компаниям? Судебное разрешение споров — обычная мировая практика, другое дело, что, по сути, это вынос сора из избы, что не всегда может понравиться партнерам. Оператор "Сахалин-1" — Exxon Neftegas ("дочка" ExxonMobil) заявила, что не согласна с претензиями "Роснефти" и "будет принимать меры к защите прав "Сахалин-1".
ExxonMobil — давний партнер "Роснефти", несмотря на американские санкции, которые мешают им продвигать многие проекты. Очевидно, что российская компания дорожит этими отношениями — с такими партнерами тем более надо дружить и уметь договариваться. Иск "Роснефти", думаю, не вопрос денег, как было, например, с миноритариями ТНК-ВР или "Системой", хотя 89,1 млрд руб. — это хороший аргумент в переговорах по решению проблемы перетоков нефти между соседними месторождениями.
Галина Старинская
