В распоряжении "Ведомостей" оказалась копия письма на имя президента России Владимира Путина за подписью исполнительного директора ЗАО "Татнефтегаз" Сергея Бахира. Он предлагает передать "Татнефтегазу" весь госпакет "Башнефти" — 75,08% плюс 1 акция — во временное владение на 10 лет. Датировано письмо 2 февраля.

Согласившись на сделку, Росимущество (владеет 50,08% "Башнефти") и Башкирия (25% плюс 1 акция) получат $4 млрд и $2 млрд соответственно, сулит Бахир. На дивиденды "Башнефть" направляет 25% годовой чистой прибыли — за 2015 г. федеральный и республиканские бюджеты получат $165 млн, а за 10 лет (если предположить, что прибыль не изменится) — $1,65 млрд. "Даже при удвоении цены на нефть сумма выплат [дивидендов за 10 лет] не превысит $3,3 млрд", — описывает Бахир плюсы своего предложения. На Московской бирже 75% "Башнефти" стоят сейчас $4,8 млрд. А сделка кроме внушительной премии к рыночной цене предусматривает еще и "гарантию ежегодной доплаты по согласованной формуле в последующие два года в случае роста нефтяных цен", говорится в письме.

Меньший срок владения активами не позволит инвестору заработать, объясняет Бахир: в добыче и переработке средняя продолжительность инвестиционных проектов составляет не менее 10 лет. По истечении же этого срока акции нефтяной компании вернутся государству. Если стоимость чистых активов "Башнефти" окажется ниже, чем на дату продажи, "Татнефтегаз" обязуется вернуть разницу в бюджет, если выше — оставит себе не более 50% разницы. Сделку — если государство на нее пойдет — "Татнефтегаз" обещает согласовать с миноритариями (он готов даже выкупить их акции), а социальные программы "Башнефти" взять на себя.

О предложении "Татнефтегаза" знают федеральный чиновник и менеджер фонда, желающего участвовать в приватизации госактивов.

На письме есть написанное от руки поручение помощнику президента Андрею Белоусову и министру экономического развития Алексею Улюкаеву: рассмотреть предложение и "учесть при проработке вопросов приватизации". Вопрос прорабатывается, подтвердил представитель Минэкономразвития. Сотрудник "Татнефтегаза", ответивший по указанному в письме телефонному номеру, отказался от комментариев. Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков, представители Росимущества и правительства Башкирии на запросы "Ведомостей" не ответили.

Даже за 10 лет вернуть вложения инвестору будет сложно, сомневается старший аналитик "Атона" Александр Корнилов: при нынешней цене на нефть "Башнефть" вряд ли сможет платить большие дивиденды, ведь ей нужно еще инвестировать в разработку месторождений Требса и Титова, модернизацию НПЗ, поддержание добычи.

"Татнефтегаз" учрежден в конце 2012 г., его уставный капитал — 4,5 млн руб., виды деятельности — геологоразведка, добыча нефти и газа и т. д. Принадлежит компания, по данным "СПАРК-Интерфакса", кипрской RGF Investments & Energy Ltd., а та — Pivitol Holdings Ltd. и Ristgu Ltd. (Британские Виргинские острова). Из письма Бахира, впрочем, следует, что компания на 60% контролируется российскими предпринимателями и на 40% — европейскими финансистами. К "Татнефти" компания отношения не имеет, пишет Бахир.

Активной деятельности "Татнефтегаз" в 2014 г. еще явно не вел: его чистая прибыль составила 2,6 млн руб., выручка — 20,5 млн руб. (данных за 2015 г. нет). В апреле 2014 г. Федеральная антимонопольная служба одобрила заявку "Татнефтегаза" на покупку "Бурнефтегаза", который в итоге купила "Башнефть" за $1 млрд. В ноябре 2015 г. "Коммерсантъ" называл "Татнефтегаз" в числе претендентов на долю "Роснефти" в совместном с ConocoPhillips предприятии "Полярное сияние" (актив достался Юрию и Алексею Хотиным).

Сам Бахир одно время работал вице-президентом "Русснефти" Михаила Гуцериева. В 2007 г. ему, как и Гуцериеву, были предъявлены обвинения в незаконном предпринимательстве, оба уехали в Великобританию, а в 2010 г. после снятия обвинений вернулись в Россию. Позже Гуцериев вернул себе "Русснефть", и Бахир снова стал ее вице-президентом. Гендиректор единственной "дочки" "Татнефтегаза", "Татнефтегаз-Севера", тоже бывший вице-президент "Русснефти" Андрей Шегимаго. Со структурами Гуцериева "Татнефтегаз" не связан, сказал "Ведомостям" представитель бизнесмена.

В 2013 г. обсуждалась возможность объединения "Русснефти" и "Башнефти". В то время "Башнефть" контролировала АФК "Система" Владимира Евтушенкова (ей принадлежало 71,6% обыкновенных акций). Из письма Бахира следует, что "Татнефтегаз" еще в октябре 2013 г. предлагал АФК "Система" продать ему долю в "Башнефти" за $11,2 млрд, затем аналогичное предложение было сделано Евтушенкову. Ни АФК, ни Евтушенков предложение не приняли, информирует Бахир президента.

В апреле 2014 г. Следственный комитет России (СКР) возбудил уголовное дело по факту хищения и легализации акций "Башнефти", и Евтушенков на несколько месяцев оказался под домашним арестом — СКР предъявил ему обвинение в легализации похищенных у государства акций "Башнефти". В итоге "Система" согласилась вернуть акции "Башнефти" государству, и Евтушенкова отпустили; сейчас дело закрыто.

"Понимая стратегическую важность актива, "Татнефтегаз" был готов в случае сделки с АФК по первому требованию продать "Башнефть" любой государственной компании, обеспечив легитимность и согласованную компенсацию иностранным участникам "Татнефтегаза", — гласит письмо Бахира. С Glencore, Trafigura, Vitol и трейдерами BP был "проработан вопрос участия в финансировании", уверяет Бахир; организатором финансирования согласился выступить банк UBS, интерес к синдикации средств проявил JPMorgan. Представители трейдеров и банков оставили эти утверждения без комментариев, так же поступил представитель АФК "Система".

Схема временного владения (Leasehold), о которой ведет речь "Татнефтегаз", относится к англосаксонской системе права, но чужда российской традиции, скептичен управляющий партнер юридической компании Art de Lex Дмитрий Магоня. Он не советует государству соглашаться на такую сделку: "Суды могут в любое время квалифицировать ее как ничтожную".

"Башнефть" — эффективная компания, зачем нужно временное управление, непонятно, недоумевает чиновник Минэнерго. За время, пока компания была в госсобственности, у нее был положительный денежный поток, а теперь, получается, выгоды от управления будут получать третьи лица, рассуждает он.

Таких экзотических схем лучше избегать — они создают неверные стимулы, согласен менеджер фонда, планирующего участвовать в приватизации: когда собственник и менеджеры знают, что компания во временном пользовании, они не нацелены на долгосрочное развитие, их задача — выкачать из компании прибыль.

Галина Старинская, Маргарита Папченкова

Спустя два десятилетия после приватизации ЮКОСа Следственный комитет России решил доказать, что она была незаконной. Зачем власть раскапывает "скелеты" 1990-х и кто следующий на очереди после Михаила Ходорковского?

23 марта агентство "Интерфакс" сообщило, что российские правоохранительные органы обнаружили доказательства того, что бывшие топ-менеджеры ЮКОСа в свое время получили акции компании незаконно, а 25 марта официальный представитель Следственного комитета Владимир Маркин рассказал, на чем основана эта версия: аукцион акций ЮКОСа был срежиссирован, а победитель расплатился чужими деньгами (клиентов банка "Менатеп"). "Таким образом, акции были получены Ходорковским безвозмездно, на чужие деньги, то есть фактически похищены", — заключил представитель СКР.

Зачем власти вспомнили о приватизации ЮКОСа?

Здесь простая логика: если покупка ЮКОСа была незаконной, рассуждает Маркин, значит, бывшие владельцы ЮКОСа не имели права судиться с Россией в международном арбитраже в Гааге. В июле 2014 года этот суд присудил бывшим акционерам ЮКОСа Hulley Enterprises, Yukos Universal и Veteran Petroleum компенсацию в $50 млрд. Чтобы ее отдать, пришлось бы расстаться с четвертью всех доходов федерального бюджета за 2015 год. И на эту гигантскую сумму набегают проценты: сейчас они приближаются к $1 млрд.

Россия отказалась платить, но у бывших акционеров есть международный инструмент — принудительное исполнение арбитражного решения в странах Нью-Йоркской конвенции. Hulley, Yukos и Veteran начали с того, что ходатайствовали о признании решения о $50 млрд в США, Великобритании, Бельгии, Франции и Германии, а во Франции и в Бельгии уже добились ареста активов более чем на €1 млрд. Среди них есть, например, земельный участок в Париже, на котором строится российский православный собор (проект финансируется из бюджета и оценивается в €170 млн). В группе риска находятся и активы госкомпаний и госпредприятий: у нескольких ФГУПов активы уже заморожены, к такому риску готовы ВЭБ (госкорпорация) и "Газпром" (публичное акционерное общество).

Россия надеется, что если ее адвокаты докажут в судах третьих стран, что приватизация ЮКОСа в середине 1990-х проводилась с грубыми нарушениями закона, это может стать аргументом в пользу того, чтобы суды отказали бывшим акционерам в признании и исполнении гаагского решения на $50 млрд. Работающие на Россию иностранные юристы уже используют этот довод в судах Нидерландов и США. Так, в суде округа Колумбия защищающие Россию юристы White & Case утверждают, что "олигархи" завладели ЮКОСом "путем обмана Российской Федерации в ходе залогового аукциона 1995 года" и скрыли от гаагского арбитражного трибунала факт своего "мошенничества".

Ключевая для России дата в оспаривании гаагского решения — 20 апреля 2016 года, когда окружной суд Гааги планирует вынести вердикт о правомерности компенсации на $50 млрд. Возможности пересмотреть по существу решение гаагского арбитража у России не было, но национальный голландский суд (поскольку местом нахождения арбитража являлась Гаага) может отменить арбитражное решение по ограниченным основаниям. Если голландский суд примет сторону России, суды в большинстве юрисдикций скорее всего откажутся исполнять арбитражное решение в пользу акционеров ЮКОСа, писал ранее РБК, хотя в таких странах, как Франция, Австрия или Бельгия, суды могут продолжить ориентироваться на вердикт арбитражного трибунала Гааги.

"Надо отдать должное господину Маркину. Это редкий случай, когда СКР не скрывает своих целей: они хоть как-то пытаются опорочить решение гаагского арбитража", — считает адвокат Константин Ривкин, представляющий интересы бывшего главы МФО "Менатеп" Платона Лебедева. По его словам, логика следствия в данном случае такова: Россия не будет исполнять решение арбитражного суда в том числе потому, что бывшие акционеры ЮКОСа незаконно получили нефтяную компанию. Но, уверен адвокат, сроки давности по всем возможным статьям, по которым СКР может предъявить обвинение в связи с приватизацией 1995 года, истекли.

Почему гаагский арбитраж не стал разбирать вопрос о законности приватизации?

Сам гаагский арбитраж признавал в $50-миллиардном решении, что "инвестор, который осуществил инвестиции в принимающее государство исключительно в результате своих недобросовестных действий или нарушения законодательства принимающего государства, не должен получать выгоду по Договору к Энергетической хартии" (ДЭХ, именно по нему судились бывшие владельцы ЮКОСа и РФ). "Суд согласен с тем, что истец не имеет права на использование средств судебной защиты по ДЭХ, если его инвестиции были осуществлены недобросовестно или с нарушением законодательства принимающего государства", — говорилось в решении.

Причина, по которой суд не стал разбирать законность приватизационных сделок, заключается в том, что, по мнению суда, сделки по приобретению истцами (Hulley, Yukos и Veteran) акций ЮКОСа были законны и произошли начиная с 1999 года, в то время как предположительные противозаконные действия в рамках приватизации ЮКОСа были совершены в 1995 и 1996 годах "банком "Менатеп" и олигархами — обществом и лицами, не связанными с истцами, одно из которых — Veteran — даже не существовало". России "не удалось доказать, что предполагаемые противозаконные действия [по приватизации ЮКОСа] в достаточной степени связаны с окончательной сделкой, по итогам которой истцы осуществили свое инвестирование", говорилось в решении арбитража. Россия с этим не согласна и настаивает, что вся цепочка сделок — от залогового аукциона 1995 года и до консолидации большинства акций ЮКОСа на балансе Hulley к началу 2000-х — была одним большим мошенничеством. Эти акции никогда не уходили из-под контроля "олигархов", а только перемещались между офшорными компаниями-пустышками в ходе "секретных" фиктивных транзакций, утверждает Россия со ссылкой на проведенный анализ движения акций по реестру акционеров ЮКОСа.

Правда ли, что приватизация ЮКОСа была нечестной?

В 1995 году, примерно за год до президентских выборов, правительство решило приватизировать крупнейшие госактивы через залоговые аукционы. Этот план должен был обеспечить переизбрание Борису Ельцину за счет поддержки крупнейших основных банковских групп. Схема залоговых аукционов заключалась в следующем: правительство получает кредит от частной компании под залог акций госпредприятия, а в случае невозврата кредитор может обратить взыскание на залог. Смысл состоял в том, что бизнес получает собственность сегодня, но сохраняет ее завтра только в случае поражения коммунистов на выборах.

План "заем в обмен на акции" в марте 1995 года правительству представили три банкира — глава ОНЭКСИМ-банка Владимир Потанин, глава банка "Менатеп" Михаил Ходорковский и руководитель Столичного банка сбережений Александр Смоленский. "В марте 1995 года возникла идея залоговых аукционов, которые впоследствии вызвали вал критики. Я не открещиваюсь от авторства этой идеи, но в процессе реализации она была скорректирована до неузнаваемости", — писал Потанин в 2000 году в корпоративном журнале "Интеррос". Среди существенных изменений по сравнению с изначальной идеей залоговых аукционов он называл, к примеру, запрет на участие в них иностранных инвесторов.

На залоговом аукционе в декабре 1995 года было продано 45% акций ЮКОСа. Победителем стало АОЗТ "Лагуна", гарантами которого выступили банк "Менатеп", Токобанк и Столичный банк сбережений. Эти же три банка были гарантами и единственного соперника "Лагуны" — АОЗТ "Реагент". При стартовой цене залогового аукциона в $150 млн "Реагент" предложил $150,1 млн, а "Лагуна" — $159 млн. Через год, после того как государство не смогло погасить кредит, "Лагуна" продала свой пакет ЮКОСа компании "Монблан", которая также была аффилирована с "Менатепом".

Конкуренцию им пытался составить консорциум Альфа-банка, банка "Российский кредит" и Инкомбанка, но его не допустили до торгов по формальным причинам — часть необходимого обеспечения на аукцион они внесли в виде ГКО, что не устроило организаторов. Участники консорциума еще накануне аукциона провели пресс-конференцию, на которой заявили, что выступают против "неравных условий, созданных для участников". В частности, они указывали на то, что "Менатеп" не только фактически намеревался принять участие в аукционе, но и был одним из его организаторов, а также собирался использовать средства Минфина (правительство разместило на депозите в этом банке $120 млн). Однако их попытки оспорить итоги аукциона в суде оказались безуспешными.

Нечестными были другие аукционы. Так, в ходе судебного процесса в Лондоне в 2011 году Роман Абрамович признал, что аукцион "Сибнефти" был фиктивным и изначально было решено, что победить в нем должна структура, подконтрольная ему и Борису Березовскому. Более того, Абрамович сказал, что большую часть денег на покупку "Сибнефти" он получил от предприятий самой компании, которые взяли кредиты под залог будущих поставок нефти.

В 2014 году в интервью "Ведомостям" Ходорковский утверждал, что при приватизации проблема у покупателей "была не в деньгах, которые нужно заплатить государству, а в наличии кадрового ресурса" и за акции ЮКОСа "не было никакой конкуренции в этом смысле". Он подчеркивал, что "Альфа" с партнерами сама отказалась от участия в аукционе, а потом передумала: "И проблема с [президентом Инкомбанка Владимиром] Виноградовым и "Альфой" возникла именно потому, что на стартовом этапе они сказали: "Нет, нам не надо", а потом сказали: "Мы тоже хотим участвовать".

Сейчас Ходорковский отрицает обвинения Маркина. В пятницу бизнесмен заявил, что деньги на покупку акций ЮКОСа в виде кредитов давали банки "Менатеп", "Столичный" и "Мост" и "несколько [его] предприятий-экспортеров из оборонного комплекса". На вопрос, обговаривался ли как-то заранее победитель аукциона, Ходорковский ответил: "Победитель [аукциона] точно не номинировался". В субботу на своей странице в Facebook он написал, что приватизация ЮКОСа была "несправедливой", но, как и "все прочие" участники залоговых аукционов, он купил компанию "по тогдашним законам".

"Мы не могли выбирать между "честной" или "нечестной" приватизацией, потому что честная приватизация предполагает четкие правила, установленные сильным государством, которое может обеспечить соблюдение закона", — вспоминал один из авторов российской приватизации Анатолий Чубайс в интервью Financial Times в ноябре 2004 года. "У нас не было выбора. Если бы мы не провели залоговую приватизацию, то коммунисты выиграли бы выборы в 1996 году, и это были бы последние свободные выборы в России, потому что эти ребята так просто власть не отдают", — объяснял он.

В начале 2000-х Ходорковский предлагал, чтобы победители залоговых аукционов доплатили за приватизацию. Соответствующая записка через тогдашнего премьера Михаила Касьянова была передана Владимиру Путину, но якобы тот сказал: "Сейчас не время", рассказывал Ходорковский "Ведомостям". В субботу он уточнил в своем Facebook, что вместе с партнерами мог вернуть в бюджет $5-7 млрд.

Есть ли у России новые доказательства незаконности приватизации ЮКОСа?

Россия еще на стадии рассмотрения дела в гаагском арбитраже заявляла, что акции ЮКОСа были первоначально приобретены с нарушениями, и продолжает выдвигать этот тезис. В частности, в американском суде в октябре 2015 года Россия представила показания литовца Гитаса Повило Анилиониса, который руководил компанией под названием РТТ. Эта компания, как утверждает Анилионис, занималась в основном тем, что создавала юридические лица, функцией которых было, "по сути, сокрытие реальных собственников". Все такие компании только выглядели независимыми, а на самом деле фактически контролировались владельцами банка "Менатеп". Согласно показаниям Анилиониса, сеть этих компаний включала 450-500 российских структур плюс 100-120 офшоров. "В личном разговоре г-н Лебедев мне сообщил, что г-н Ходорковский хотел приобрести ОАО "НК "ЮКОС", оказывая влияние на залоговый аукцион", — пишет свидетель. Анилионис утверждает, что для участия в аукционе РТТ учредила подставные компании — "Лагуну" и "Реагент". В американский суд были представлены и аналогичные показания Аркадия Захарова — бывшего сотрудника РТТ.

Стоит ли теперь бояться другим участникам приватизации 1990-х?

30 января 2012 года газета "Ведомости" опубликовала статью Владимира Путина "О наших экономических задачах". "В обществе много говорят о том, что пр​иватизация 1990-х годов, включая залоговые аукционы, была нечестной. И я с этим полностью согласен. Но отъем собственности сейчас, как предлагают некоторые, привел бы просто к остановке экономики, параличу предприятий и всплеску безработицы", — писал Путин.

2 октября 2014 года на форуме "ВТБ Капитала" "Россия зовет!" Путин повторил свое мнение: "Никакого массового пересмотра итогов приватизации не будет". Правда, президент оговорился: "В то же время, один случай от другого всегда системно и качественно могут отличаться. Поэтому если у правоохранительных органов возникли какие-то вопросы, мы не имеем права отказать им в том, чтобы этот конкретный случай был расследован и было принято какое-то решение". Эта оговорка понятна — ведь свое мнение Путин высказал в ответ на вопрос директора по инвестициям Prosperity Capital Management Александра Браниса о ситуации вокруг "Башнефти", которую как раз забирали у АФК "Система" Владимира Евтушенкова. А в декабре 2014 года компания фактически перешла под контроль государства.

Сейчас ситуацию с ЮКОСом можно трактовать как случай оспаривания итогов приватизации, но вряд ли он будет иметь последствия для других собственников активов, приобретавших их также по схеме залоговых аукционов, полагает управляющий партнер Goltsblat BLP Андрей Гольцблат. Он ссылается на то, что в России нет прецедентного права, а соответственно, рассматривать сейчас ситуацию с ЮКОСом как правовой прецедент нельзя — это вопрос скорее связанный с инвестклиматом, со стабильностью, с правом собственности. "Есть ли риски для других активов? Для них риски были всегда", — заключает юрист.

Иван Ткачёв, Тимофей Дзядко,
Яна Милюкова, Илья Рождественский

В распоряжении "Ведомостей" оказался ответ Минэнерго на предложение избавить госкомпании от обязанности публиковать в Единой информационной системе (ЕИС) данные о ряде закупок. Минэнерго поддерживает проект и предлагает расширить перечень того, что можно не публиковать, говорится в письме: не только данные о закупках нефти и газа, услуг по их транспортировке, по продаже земли и получению кредитов в иностранных банках, но также о покупке услуг по добыче нефти и газа, их хранению и складированию, переработке нефтепродуктов, охране единой системы газоснабжения и магистральных нефтепроводов, в том числе физической, с закупкой оружия и боеприпасов.

Проект распоряжения готовило Минэкономразвития, Минэнерго его получило на согласование и с замечаниями и предложениями отправило обратно, говорит представитель Минэнерго. Представитель Минэкономразвития сообщил, что министерство такое распоряжение не разрабатывает. ФАС против засекречивания закупок, сказал представитель службы.

Если изменения будут приняты, процедура пойдет как для закупок по гостайне — приглашения будут рассылаться потенциальным участникам, а конкурс — проходить в бумажной переписке, объясняет директор департамента Минэкономразвития Максим Чемерисов.

Руководители "Газпрома" и "Роснефти" хотели большего. В феврале президент "Роснефти" Игорь Сечин и предправления "Газпрома" Алексей Миллер в письме премьеру Дмитрию Медведеву предлагали вывести из-под закона о закупках госкомпаний покупки финансовых услуг, недвижимости (прежде всего земли), сделки внутри вертикально-интегрированных структур. Открытые данные о закупках создают риски для компаний, находящихся под санкциями, жаловались они: контрольные органы США и ЕС могут использовать информацию для проверки соблюдения режима санкций, ужесточить их и оштрафовать контрагентов. Не удается быстро проводить финансовые сделки, говорилось в письме, а раскрытие данных о контрагентах и их расценках повышает стоимость кредитов, что влияет на весь российский финансовый рынок.

Сначала Минэкономразвития считало возможным засекретить только сделки с иностранными банками. Такие меры целесообразно принять в отношении компаний, на которые распространяются санкции.

"Роснефть" готова обсуждать встречное предложение, говорит представитель "Роснефти": компании хотят добиться максимальной защищенности от внеэкономического давления, а Минэкономразвития хочет максимально сохранить транспарентность их закупок. "Газпром" не ответил на запрос.

По всем этим категориям за 2015 г. нет ни одной записи в ЕИС: или торги не проводились, или компании нарушали закон, не публикуя данные, говорит руководитель Ассоциации директоров по закупкам Андрей Черногоров. Но в 2015 г. за нарушения не было штрафов, теперь идет ужесточение и компании хотят закрепить законом устоявшуюся практику, считает он. Чтобы понять, мешают ли законные процедуры эффективности, он предлагает в качестве эксперимента провести несколько торгов по правилам.

Желание засекретить закупки финансовых услуг можно объяснить санкциями, но, если не публиковать покупки сервисных услуг, услуг по добыче и разведке, это затруднит поставщикам планирование работы, снизит конкуренцию на торгах, хотя организация таких закупок и так вызывает вопросы, говорит президент Национальной ассоциации нефтегазового сервиса Виктор Хайков.

Екатерина Мереминская, Галина Старинская